Склока о полку Игореве

Вот credo Дмитрия Сергеевича [8]: "Нередко болезненное стремление к значительным выводам и 'открытиям' без уравновешивающего это стремление чувства научной ответственности приводит к поспешным, хотя и эффектным выводам. Поскольку эффектные выводы легче всего удаются на значительных произведениях, — больше всего различного рода атрибуций было сделано в отношении известнейших памятников… Выпуск в свет того или иного поверхностного исследования не просто бесполезен — ОН ВРЕДЕН". Очевидно, что такое credo предполагает наличие персоны, способной оценить степень "поверхностности" конкретного исследования, и такая персона — сам Д.С., кто же ещё?! Иначе говоря, постулируется право академика разрешать или запрещать публикацию чужих трудов.

Не правда ли, запахло недоброй памяти академиком Т.Д. Лысенко, сессией ВАСХНИЛ, единственно верной марксистско-ленинской наукой? Есть существенная разница. В отличие от "народного академика" Дмитрий Сергеевич — настоящий учёный. Достаточно прочесть его статью [9], посвященную влиянию переписчиков на язык "Слова". Работа изобилует тонкими замечаниями, нетривиальными выводами, устранены некоторые ошибки разбиения текста СПИ на слова. Беда в том, что в середине нашего века наука о "Слове" испытывала кризис идей: все исследования вертелись на карусели древнерусской филологии. Книга Сулейменова на этом фоне оказалась настоящим прорывом.

Покоробил меня и следующий факт: оказывается Дмитрий Сергеевич относится к категории "бонз"! Если вы имели дело с наукой, то знаете, что это такое. Есть такие маститые лидеры научных школ, называемые бонзами, на труды которых молодой учёный ОБЯЗАН ссылаться в любой своей работе. Естественно, что чаще всего эти ссылки "не по делу", они играют роль символа верности — нечто вроде целования басмы (оттиска ханской ступни) во времена ига.

В предыдущем разделе я слегка коснулся ситуации в стране: официальная историческая наука не признавала тюркского культурного влияния на Древнюю Русь. Таков был идеологический фон, на который "свалилась" книга О. Сулейменова с её крамольными открытиями.

Произошло то, чего и следовало ожидать: началась яростная критическая кампания в центральной прессе. В кампанию включаются доктор исторических наук А. Кузьмин [10], доктора Л.А. Дмитриев и О.В. Творогов [11], Ю. Селезнёв [12] и др. 13 февраля 1976 г. происходит экзекуция в Академии наук СССР, публикуется ее стенограмма [13]. Среди экзекуторов оказался и Дмитрий Сергеевич Лихачёв, который счёл необходимым выступить также в широкой печати [14]. В самой резкой, отнюдь не академической форме отвергнуты сулейменовские реконструкции текста СПИ. (Должен сказать, что с некоторыми реконструкциями я не согласен, но большинство из них, на мой взгляд, — бесспорны.) 17 июля 1976 г. появляется постановление Бюро ЦК КП Казахстана "О книге О. Сулейменова 'АЗ и Я'". Объявлены санкции против издательства и лиц, не проявивших бдительности. Автору приказано признать свои ошибки печатно. Я читал в алма-атинском журнале "Простор" покаяние Сулейменова, как потом выяснилось — фальсифицированное. Сулейменова печатно уподобляют "скотине, допущенной в русские древности", требуют "защитить от пакостника русскую национальную святыню". Оказывается, Сулейменов — злостный националист, который проповедует ПАНТЮРКИЗМ. Главное слово сказано! Тем более, что вторая половина книги "АЗ и Я" посвящена тюркско-шумерским лингвистическим соответствиям! Ух, куда замахнулся! Парадоксально, но оказывается, что Сулейменов еще занимается СИОНИЗМОМ и ПАНСЛАВИЗМОМ. Из родного Казахстана приходят письма, уличающие в том, что он "продался русским за комсомольские премии"!