Скобелев: исторический портрет

После оставления редутов Скобелев стал энергично укреплять второй гребень Зеленых гор. Но саперов ему не дали, прислали, наконец, один Шуйский полк. «Поздно, — сурово, сквозь зубы проговорил Скобелев. — Двумя часами раньше мне нужно было только бригаду, теперь же этот полк может только прикрыть отступление. Да и что это за полк, когда в нем только 700 штыков! Это батальон, хоть и с тремя знаменами». Все же шуйцы помогли. Когда турки атаковали позиции на гребне, они были отбиты дружным огнем батарей и ружей, и две сотни казаков под личным предводительством Скобелева гнали их до оврага.

Третий штурм Плевны стоил 13 тысяч погибших русских и трех тысяч румын (Румыния вступила в войну в августе 1877 г.). Главной причиной новой неудачи была неспособность командования правильно оценить положение, соответственно распределить силы и направить резервы на развитие успеха, достигнутого на скобелевских редутах. По подсчетам А.Н.Куропаткина, на главном направлении действовали 22 батальона, а на второстепенных — 84. Но есть верные сведения и о том, что командование понимало решающее значение скобелевских редутов. Об этом после осмотра позиций еще до штурма говорил состоявший при ставке генерал Левицкий, один из авторов диспозиции и старый недруг Скобелева. После штурма его открыто обвиняли в сознательном лишении Скобелева поддержки с целью сведения личных счетов. «Россия и армия клянут Николая Николаевича, и Левицкого, и Непокойчицкого… у нас только один Скобелев и умеет водить войска на штурм», — писал М.Газенкампф. Однако и турки были деморализованы упорной борьбой русских. После падения Плевны Осман-паша и его генералы говорили, что если бы их последняя, пятая атака была отбита, они отступили бы, оставив Плевну.

Третья Плевна своей кровопролитностью потрясла Скобелева. «До третьей Плевны я был молод, оттуда вышел стариком! — сказал он Немировичу-Данченко. — Разумеется, не физически и не умственно… Воспоминания об этой бойне — своего рода Немезида, только еще более мстительная, чем классическая». В то же время, по справедливому замечанию Н.Н.Кнорринга, эта третья атака Плевны — самый яркий и патетический момент за всю жизнь Скобелева, волнующий своим высоким трагизмом и внутренней силой. В этом эпизоде Скобелев предстает во всей своей простоте и самоотверженности. Как никогда убедительно и ярко, сейчас проявилось его пренебрежение своим «я», самой своей жизнью ради победы, армии, родины. За свою боевую жизнь Скобелев совершил много подвигов. Но третью Плевну, думается, с полным основанием можно считать звездным часом всего его боевого пути. Чрезвычайно поучительным оказался штурм и в чисто военном отношении. «Для немецких стратегов, зорко наблюдавших за карьерой белого генерала, этот штурм был своего рода классическим и вошел в учебники», — констатировал Кнорринг.

После третьей Плевны изменилось и отношение к Скобелеву царя и командования. 1 сентября он был произведен в генерал-лейтенанты, а в середине месяца получил 16-ю дивизию, ставшую его любимым детищем и вошедшую в историю войны как скобелевская. Скобелева хорошо уже знали и турки. Как писал Всеволод Крестовский, другой, наряду с Немировичем-Данченко, писатель-корреспондент, но, в отличие от последнего, начинающего, в литературе уже известный, «…сами турки уже знают Скобелева и, по рассказам пленных, называют его Ак-пашою (белым генералом). Это тот Ак-паша, что всегда впереди русских, говорили они, отвечая на вопрос, известен ли им Скобелев: да, мы знаем его, и когда мы видим его впереди, тогда нашим худо приходится, тогда мы грязи наедаемся (т. е несем срам поражения), и прибавляли с фаталистическим вздохом: «Инш-аллах…Инш-аллах» (т. е божья воля, или так богу угодно)».

Оценив значение Зеленых гор, дававших возможность приблизиться к турецким позициям, Скобелев решил овладеть этим важным пунктом. Захватив его, он занялся его инженерным укреплением. Турки стремились во что бы то ни стало вернуть потерянную высоту. 30 октября ночью шла сильная стрельба, записывал в дневнике ДА.Милютин. Это турки атаковали вновь занятую Скобелевым позицию на Зеленой горе. Атака отбита без наших потерь. 3 ноября. В эту ночь — сильная турецкая атака на позицию Скобелева. Турки отбиты, но мы потеряли 100 человек, и Скобелев контужен. 4 ноября. Опять на скобелевской позиции сильная перестрелка, Скобелев вновь ранен, но легко. Одна из контузий оказалась серьезной и, по мнению доктора Алышевского, стала причиной слабости сердца и преждевременной смерти Скобелева. «Хуже всего то, — писал Газенкампф, — что Скобелев сильно контужен в поясницу и теперь лежит. Смерть его была бы всероссийским бедствием, ибо сомнения нет, что он уже сделался народным героем». Но, как ни странно, солдаты, которые сами видели Скобелева контуженным, по-прежнему оставались при убеждении, что он «заговорен».