Сколько длятся полвека?

Из Польши, из разных стран, куда их выбросило волной эмиграции, они собрались в Испании, с первыми интербригадцами вступили в Мадридское сражение, с последними ушли за Пиренеи. Интернированы во французский концлагерь в Туре, оттуда — в Аржель–сюр–мер. В 1941 году в пароходных трюмах доставлены в Северную Африку. Под раскаленно–белесым солнцем, на 120 граммах хлеба в день… Долгая дорога к берегам Каспийского моря (домбровчаки родом из Западной Украины и Западной Белоруссии были признаны советскими подданными и получили возможность приехать в Советский Союз). Полтора месяца добирались из Красноводска до Рязани. Во все глаза глядели на своих новых соотечественников, на страну, сгибавшуюся под бременем войны. Люди на станциях взирали на них с не меньшим изумлением: пробковые шлемы и красноармейские гимнастерки, ломаная русская речь, африканский загар.

Домбровчакам установили гвардейский паек и опи делились им на перронах, получая взамен забытое лакомство — семечки. Когда поезд застревал, сами ремонтировали колею и грузили уголь.

Они рвались на фронт. Но — Войско Польское, орел белый, полевые алтари, полковые капелланы?.. «Нельзя ли, слушай–ка, Вальтер, в Красную Армию?»

Нет. Здесь вы нужнее. Польше, революции, наконец, лично мне. Постарайтесь преодолеть свое благородное целомудрие. В нашем возрасте невинность — добродетель относительная.

Сверчевский заявился к ним на партсобрание, возгласив с порога:

— Нех бендже похвалены Иисус Христос и его матка…

Не такие это хлопцы, чтобы не понимали шуток.

На встрече с Вандой Василевской он нагнулся к кудлатому парню в тонком свитере поверх гимнастерки, которого помнил по Кинто.

— Михал, она кончит — немедленно комплимент. Женщины, даже самые идейные, это обожают.

— Ты умеешь лучше, генерал.

— Не могу же я повторяться. Быстро, холера ясна.

Он ткнул парня в бок. Тот поднял рюмку.

— За нашу польскую Пассионарию!

Когда сел, Сверчевский шепнул:

— Тройка с плюсом за находчивость.

— Скупишься, генерал, находчивость дороже стоит.

— Если без подсказки…

Золотые ребята домбровчаки. Но много ли их? С боями станет того меньше. А численность войска будет расти; впереди у Советской Армии районы, где сравнительно велик польский призывной контингент. Впереди, наконец, Польша.

Проблема номер один — офицерские кадры.

Осенний ветер гудел, раскачивая сосны. От дождей провис потемневший брезент палаток на берегу мрачноватой Оки.

Самое время, подумал Сверчевский, приступать к ночным занятиям. И пора заменять палатки землянками.

В конце сентября 1943 года дивизия имени Костюшко начала пеший переход по Варшавскому шоссе в направлении Ярцево — Смоленск. 11 октября, в канун наступления, командование обратилось к личному составу с призывом:

«Вперед в бой, солдаты 1‑й дивизии! Перед нами великая, священная цель, а на пути к ней смертельный враг! По его трупам проложим себе путь в Польшу!

Вперед к победе! Да здравствует Польша!»

Битвой под Ленино начинается путь Войска Польского к Варшаве и Берлину.

13 октября в 1.30 ночи Сверчевский в Сельцах подписал приказ:

«По полученным в настоящий момент сведениям, вчера, 12 октября сего года, 1‑я дивизия имени Тадеуша Костюшко взломала немецкую оборонительную полосу и выполнила боевую задачу.

Честь и слава дивизии имени Костюшко, которая собственной кровью первая открывает нам ворота в любимую отчизну.

Честь и слава первым героям, павшим в борьбе за свободную, независимую и демократическую Польшу…»

За бои под Ленино Советское правительство наградило орденами и медалями 242 офицера и солдата 1‑й пехотной дивизии имени Костюшко. Трое удостоились звания Героя Советского Союза: капитан Юльюш Гюбнер [69], капитан Владислав Высоцкий и автоматчица Анель Кшпвонь. Последние двое — посмертно.

Гулкими раскатами партизанской войны ответила Польша на бои под Ленино. В очередной раз провалились гитлеровские планы создать на польской земле «спокойствие смерти и страха».

5 января 1942 года на конспиративной квартире в Варшаве произошла первая представительная встреча коммунистов, переброшенных через фронт, с теми, кто действовал в подполье. Встреча положила начало Польской Рабочей Партии (ППР), к которой присоединились левые группировки, в том числе прокоммунистический «Союз борьбы молодых». Программная декларация звала к «объединению всех сил на борьбу с оккупантами не на жизнь, а на смерть, к созданию Национального фронта для борьбы за свободную, независимую Польшу, объединяющую все силы народа, за исключением изменников и капитулянтов».

Учреждалась военная организация — Гвардия Людова. Каждый член ППР — солдат Гвардии Людовой. Двери открыты и беспартийным, и Батальонам Хлопским, и Армии Крайовой. Один из последующих приказов гласил: «Эти боевые единицы имеют право сохранять не только свои традиции и название, но и идеологические взгляды. Совместными усилиями с Батальонами Хлопскими, а также со всеми лояльными представителями организации Армии Крайовой нужно положить конец братоубийственной войне».