Сколько оттенков у лунной радуги?

Валю поместили в одну из лучших клиник Европы. Роман Евгеньевич очень помог, и Рита поняла, что по сути, помогал Валерий, но не хотел это афишировать, а попросил друга. Потом, после обследования, сестру перевезли в реабилитационный центр. Рита жила в отеле, и вот уже почти неделю навещала Валю. Рита хотела, чтобы сестра привыкла, освоилась, и тогда уже поехать домой. И потом навещать её, потому что лечение предстояло долгое. Здесь было много детей и подростков из разных стран, Вале было очень интересно, и надежда согревала её. Поэтому она держалась молодцом, все время шутила и поддерживала Риту. Хотя казалось бы, должно было быть наоборот. Во всех этих заботах и волнениях незаметно пробегало лето. Была уже середина августа. Игорь побыл несколько дней, и улетел. Надо было заниматься делами, да и помочь тут он ничем не мог, все было уже устроено, налажено, требовалось только время. Они договорились, что максимум через неделю она приедет.

Рита шла по улочке городка и увидела знакомое лицо.

– Здравствуйте, Рита.

– Да, здравствуйте, Валерий.

– Как-то уж очень официально. Или я вас чем-то обидел?

Рита порозовела.

– Да нет. Напротив, я очень вам благодарна. Роман сказал, что вы помогли все организовать и устроить Валю и в клинику, и в этот санаторий… и отдыхать и общаться, и одновременно лечиться, об этом можно было только мечтать. Игорь, конечно, оплатил, но я так понимаю, есть ещё какая-то программа, по которой мы прошли, иначе навряд ли бы мы сюда попали. Не знаю, как и благодарить вас.

Мужчина серьезно смотрел на неё.

– Зато я знаю. Поужинайте со мной сегодня. Просто ужин и мы в расчете.

…Озеро плескалось о борта небольшого уютного ресторанчика, темная вода фосфоресцировала, сверкали летние неестественно огромные яркие звезды. Они сидели за столиком и ужинали. На Рите было скромное белое в горошек платье какого-то допотопного фасона, и поэтому смотревшегося как последний писк моды. Валерий был одет в белоснежный летний костюм, который очень ему шел, да и есть ли мужчина, которому не пошел бы костюм цвета сливочного мороженого?¹³

– Надеюсь, вы не сказали мужу? Он будет переживать, а зачем это надо? Вы есть, и вы существуете для того, чтобы радовать и восхищать людей, а не для того, чтобы он запер вас дома и любовался в одиночку.

– Я очень люблю его, – тихо сказала Рита.

– Ещё бы. Золушка, попавшая на бал! Ведь так вы себя ощущаете? Верно? Я говорил с докторами, они мне многое рассказали о вашей сестре, о вашей семье, и о вас… Рита.

– Послушайте, Валерий, мне все это не нравится. Вы хотите ухаживать за мной? Не надо.

– Никто мне не запретит любоваться вами. Вы даже не представляете насколько вы редкий и красивый цветок… нет… у меня даже слов таких нет… с тех пор как я увидел вас, я живу… как бы это поточнее выразиться, в каком-то радостном изумлении…

– Я замужем и мне не пристало сидеть с вами за этим ужином и слушать вас, – Рита встала.

– О, вы шпарите прямо по Тургеневу… да, действительно, в вас есть что-то из девятнадцатого века, точно, вот почему такое притяжение… Рита, сядьте, сядьте, я прошу вас. Хорошо, я не буду говорить о вас, о том, как вы прекрасны. Мы будем просто общаться, говорить обо всем на свете. Давайте пообщаемся как друзья. Ведь вам это ничего не стоит, а я проведу восхитительный вечер! Кстати, все что я сделал, это не только для того чтобы заслужить пару часов вашего внимания. Делать подарки, радовать, это тоже истинное, очень тонкое наслаждение. Так что по большому счету вы ничего мне не должны, даже спасибо не надо говорить. Все что я делаю, я делаю для себя. Вот такой я эгоист. Ну, присядьте же. Давайте поужинаем в конце концов! Готов поспорить, вы ещё такого не ели, Рита! Я же ничем себя не скомпрометировал, правда?

Рита села.

– Ужасно глупо все это, но я действительно благодарна вам за сестру, за то, что вы сделали. Я поужинаю с вами, но потом, слышите, не вздумайте ничего больше делать, ни помогать, никак участвовать, я не смогу вас ничем отблагодарить! Даже простая прогулка – это уже измена, вы понимаете? По-другому и быть не может. Так что это трудно не понять.

Они ели, молчаливые и сосредоточенные. Только слышен был плеск волн, и тихая музыка, которую исполняли трое молодых мужчин в цветастых рубашках и разноцветных шортах. Потом Валерий встал, подошел к Рите и протянул руку, приглашая танцевать. Музыканты старались, и нежная томительная мелодия растекалась в этом пахнущем экзотическими цветами, пряностями, наполненном свежестью воды, летнем вечере.

– Я ухожу, – сказала Рита, и встав, направилась к выходу, но мужчина, резко отставив мешавший ему стул, догнал и притянул её к себе.

– Вы с ума сошли? – Рита смотрела ему в лицо холодным отрезвляющим взглядом.

– Да, сошел.

– Отпустите меня, немедленно! – она сделала попытку вырваться, но он с силой обнял её, сковывая движения.

– Давно мне не было так интересно, – Он наклонился поцеловать её, но Рита резко и больно укусила его за губу, вырвалась и побежала.