Сколько стоит твоя смерть

Тахир ничего не ответил и, оставив меня сидеть на капоте машины, направился в сторону «Биомедики», возле которой суетились пожарные и стояла полицейская машина. Чуть поодаль толпились люди, по виду местные. Один из них, отделившись от группы, подошел к Тахиру. Наблюдая за ними издали, я пришла к выводу, что высокий полный чернокожий мужчина и есть Жорж из Министерства здравоохранения. Тахир говорил эмоционально, отчаянно жестикулируя, в то время как его собеседник оставался спокойным. Спокоен он, черт подери, ведь речь о его стране! Почему мы, иностранцы, переживаем, волнуемся, а этот человек хладнокровен, словно речь идет о Луне или Марсе?! Может, стоит вмешаться? Но что я скажу? Все, что я могла предъявить, погибло в огне, у меня есть только слова Амели, которые невозможно подтвердить… Правда, есть еще десятки людей, умирающих от менингита… или как там назвать эту болезнь – «красная лихорадка»? Неужели этого недостаточно, чтобы выделить группу медиков?!

Я увидела, что Тахир направляется ко мне, и встала.

– Ну? – спросила я, когда он находился еще достаточно далеко, но утерпеть было невозможно. – Что?

– Он даст четырех врачей, – ответил Тахир. – Больше не может – пока.

Я облегченно вздохнула – ну хоть что-то!

– Я еще не читала отчет этого… Лоншара, – задумчиво пробормотала я. – Не успела – слишком увлеклась работой Амели, а ведь тот мужик сделал официальное заключение. На нем нет официальных печатей, ведь отчет в электронном виде, да и вряд ли мы сумеем найти Лоншара, но все же это, похоже, единственное доказательство, которое у нас есть!

– Не думай о доказательствах, – жестко сказал Тахир. – Думай о том, как спасать людей.

А ведь он прав! Я так зациклилась на том, чтобы убедить всех в своей правоте и правоте Амели, что люди отошли на второй план, однако ведь все это ради них, тех больных в деревне, которым мы пытаемся помочь. Четверо так четверо – по крайней мере есть еще я и Тахир.

– Думаю, я смогу подогнать еще пару человек, – словно в ответ на мои размышления сказал кашмирец. – Из нашей больницы. Только вот есть проблема.

– Еще какая-то проблема?

– Как ограничить выезд и въезд в опасную зону.

– Обычно этим занимаются полиция или военные, – заметила я.

– У нас нет таких ресурсов. Придется мобилизовать здоровых людей из местного населения… Поступим так. В гостиницу возвращаться смысла не имеет, поэтому мы сейчас заедем в больницу. Я поговорю с коллегами, а потом сразу рванем в деревню… Ты смогла дозвониться до Андрэ?

Я покачала головой:

– И до Эжени не смогла – не понимаю, куда она подевалась, ведь ей наверняка сообщили о пожаре!

– Боюсь… – начал Тахир, но, увидев выражение моего лица, замолк. Я и сама понимала, что моя приятельница вряд ли пропала случайно: уже давно ничего здесь не происходит «просто так»! Скорее всего, с ней что-то случилось, и виновата я, ведь это я вовлекла ее в дело, о котором бедная женщина имела весьма смутное представление!

– Я зайду к Иву, – сказала я. – Хочу посмотреть, как он.

На короткое мгновение Тахир нахмурился, но его лоб быстро разгладился, и он кивнул:

– Это правильно. Слава богу, рана оказалась не столь тяжелой, как я предполагал вначале, – потеря крови гораздо серьезнее.

В сухом тоне Тахира я уловила нотки ревности, но не попыталась успокоить кашмирца – пусть помучается. Зачем доказывать, что между мной и Ивом ничего нет? Он по-прежнему влюблен в свою Амели, ведь только обоюдная глупость развела этих двоих, а я… Ив, конечно, красавчик, но с лица воду не пить, как говорят в России. Для любви необходимо нечто большее, чем физическое влечение. Да и о какой любви речь, когда рядом того и гляди скоро разразится катастрофа!

* * *

Войдя в палату, я увидела, что все пациенты на местах, кроме Ива. Его койка была застелена, и мое сердце екнуло: я слишком хорошо знала, что это может значить.

– Мадам, вы в порядке? – участливо спросил мужчина с ногой в лангетке, отрывая взгляд от журнала. – Если вы к этому парню, – он кивнул в сторону застеленной кровати, – то он пошел погулять.

– По… гулять?! – пробормотала я, вспоминая, что еще утром Ив едва мог шевельнуться.

– Я говорил, что не стоит, – закивал мужчина. – Но кто я такой, чтобы он меня слушался, врач, что ли? Да и врача…

Но я уже неслась по коридору, заглядывая в каждый уголок – ни следа Ива. Наконец я добежала до черного входа, ведущего в больничный садик. Там-то, к моему облегчению, и обнаружился Ив, сидящий на скамейке под цветущей жакарандой. При виде меня он радостно улыбнулся.

– Ну ты даешь! – воскликнула я, приближаясь.

– Я уже нормально себя чувствую и вот решил пройтись, а то ноги затекли лежать.

– Ноги у него затекли! – пробурчала я, но сердиться было глупо: если Иву и в самом деле лучше, разве это плохо? Тем не менее, усаживаясь рядом, я добавила: – Рана, между прочим, может открыться, и тогда тебе мало не покажется!

– Врач меня предупредил, – примирительно улыбнулся Ив. – Я ведь не сам сюда пришел – меня проводили… Я осторожненько!