Сколько стоит твоя смерть

– Нет, – вздохнула Амели, – однако Анджей не покинул «ЭКСПЕРИМЕНТ». Это мучило его долгие годы – то, что жажда наживы и предоставленные «Биомедикой» безграничные возможности не позволили ему вовремя уйти. С другой стороны, оказалось, что Баси не забыл того, что рассказал приятелю в ту «пьяную» ночь, поэтому к двум вышеозначенным причинам примешалась и еще одна, самая главная – страх за собственную жизнь. На следующий день Баси, словно бы в шутку, сказал Забельскому: после всего, что Арно ему рассказал, придется его убить. Они вместе посмеялись, но вскоре Анджей понял, что сказанное не было шуткой. Он начал замечать, что за ним постоянно следят: то незнакомая машина подолгу стояла неподалеку от дома, а потом следовала за Анджеем до самой работы, то незаконченные результаты исследований подвергались тщательной проверке. Следили не только за ним, но и за его семьей – по месту работы жены, в школе его детей… Вслух ничего не говорилось, но Забельский понял, что теперь навеки связан с «Биомедикой» и не сможет уйти, как бы ни старался. Долгие годы он работал рука об руку с Баси, но так и не сумел попасть в «ближний круг» неуловимого Зельтцера. Правда, теперь он к этому и не стремился. Анджей понял, что единственным способом выйти из дела является обнародование информации об «ЭКСПЕРИМЕНТЕ». Но для того чтобы осуществить это намерение, следовало знать больше, чем знал Забельский, и он принялся добывать необходимые сведения. Как-то раз Арно поделился с ним своими опасениями, сказав, что Зельтцер и его «хозяева» требуют результатов: им не нравилось, что «ЭКСПЕРИМЕНТ» занимает так много времени и требует все больших вложений. Баси побаивался, что внедрение проекта начнут до того, как ему удастся найти соответствующее лечение. Штамм «M-ROSE» был полностью готов, но средство борьбы с ним нуждалось в доработке…

– Его назвали «M-ROSE» – типа «Meningitidis Розовый»? – перебила я. – Из-за розовой капсулы, окружающей микроорганизм? Эта модификация штамма, вероятно, и вызывает покраснение белков!

– Я же не специалист, Тамара! – напомнила Амели.

– Простите, продолжайте, – попросила я. – Что случилось потом?

– В один прекрасный день Арно Баси пропал. Вернее, конечно, никуда он не пропал, а уехал по заданию Зельтцера, но Анджей не знал, куда и зачем. Никто не счел нужным поставить его в известность, а попытки выяснить это не увенчались успехом. Вскоре последовал истеричный звонок от Баси. Лично Анджей с ним не разговаривал, а впоследствии выслушал сообщение на автоответчике. Речь Арно была путаной, и Забельский понял лишь то, что опасения Баси оправдались, причем самым худшим образом.

– Это как же?

– Разработанный «Биомедикой» микроорганизм пустили «в дело» раньше срока и без ведома Арно. Ему пришлось срочно выехать в одну из деревень, которая стала своего рода полигоном для испытаний «M-ROSE», однако сам Баси находился в панике, ведь никакого специфического лечения от штамма пока не было. Имелось несколько образцов экспериментальной сыворотки с антителами, но они стоили чертову кучу денег, и их насчитывалось всего с десяток штук! Правда, основной целью Арно было выяснить, действительно ли новый возбудитель является этнически специфичным, так как предыдущий эксперимент десять лет назад провалился. Поначалу все шло как по маслу, но потом заболел один из врачей, работающий вместе с Баси. К счастью, помогли сильнодействующие антибиотики в сочетании с той самой сывороткой, поэтому сперва Арно не придал происшедшему большого значения. Однако постепенно действие антибиотиков на пациентов начало ослабевать, сыворотка закончилась, и Баси всерьез забеспокоился, ведь полноценного лекарства или вакцины все еще не было и в помине. Потому-то он и позвонил Анджею. Получив голосовое сообщение, Забельский попытался дозвониться до Баси, но не смог: Арно исчез, и, как позже понял Анджей, в «Биомедике» понятия не имели о том, куда он делся. Врачи вернулись из деревни с отличными результатами: штамм работал, и дело оставалось за «малым» – найти лечение. Зельтцеру казалось, что это будет несложно, как ни пытался Анджей убедить его в обратном, ведь искусственно вызванную эпидемию в отдельно взятой деревне удалось погасить антибиотиками. Однако работники «Биомедики» и их начальник не учли одного факта…

– Высокой мутагенности возбудителя! – не сдержавшись, выпалила я.