Сколько стоит ваше сердце?

"Эшери, не пори горячку. Мне нужно осмотреться. Тут что-то странное, магия не действует и благословения какие-то неправильные... Магические атаки против них вообще бесполезны".

Молчание... Долгое. Он почти увидел, как на том конце нити золотоволосый герцог нахмурился.

"Ты уверен?"

"Почти. Поэтому мне и нужно остаться, надо понять, как это работает и как можно разломать..."

"Марк, уходи оттуда немедленно. Дайстри предал и увел с собой часть войска. Мы думаем, он направился к мятежникам".

"Я... постараюсь", - лгать мысленно было на порядок тяжелее, чем словами.

"Марк, я - маршал армии и это приказ. Уходи оттуда".

"Оу! Поздравляю! - мощная вспышка недовольства и раздражения, которая последовала за этим, позабавила Марка и принесла ослепительную, как свет, догадку".

"Эшери, ты можешь отправить Черную Сотню в Бар?"

"Могу, но зачем?"

"Есть мысль, как задавить мятеж".

"Эй, ты все-таки аккуратнее. Виенте - это тебе не Шиар, а густонаселенная провинция".

Марк тихонько рассмеялся, не смотря на то, что виски ломило уже немилосердно.

"Я учитываю. Отправь Сотню, прямо сейчас".

"Отправляю. И сам подойду. А ты - уходи оттуда немедленно, иначе нарвешься на неприятности и даже я не смогу помочь".

"Спасибо за беспокойство. Разберусь. И спасибо за Алету. Она - моя жена!"

Еще одна вспышка, от которой Марка чуть не спалило на месте.

"Вот это новости! Тогда, тем более, уходи. Сестре не пойдет траур".

С тихим звоном нить лопнула, оставив после себя жуткую слабость и неприятный привкус крови во рту - Марк прокусил губу.

Он лежал на земле, смотрел в небо и приходил в себя. Ментальный зов на такое расстояние, без подручных средств - это немыслимо тяжело. И оказалось возможным лишь потому, что Эшери так силен - он подхватил нить и держал ее, экономя силы Винкера.

Маршал... И он не против них с Алетой! Эта новость стоила того, чтобы вспотеть и высохнуть еще раз пять. Это... да, демоны забери, это стоило чего угодно.

Глава 38 КАРОТТА НАНОСИТ УДАР

Вероятно, он задремал. Или потерял сознание от перенапряжения. Словом, непростительно забылся и пришел в себя только когда кто-то смелый, но не умный, легонько тронул его за плечо.

В других обстоятельствах, такая вольность могла обойтись ему дорого - рефлексы у Винкера были заточены вовсе не под этикетную улыбку и поклон - разве уже над бессознательным телом.

Но после сеанса связи с Эшери, стратег был тряпкой. И не в переносном, а в самом прямом смысле: выкрутить и высушить, больше ни на что не годился. Так что храбрый и неосторожный незнакомец остался жить. И даже что-то говорить...

Винкер лениво прислушался.

- Извини, что потревожил. Но ты занял мое любимое место, и я решил, что ничего страшного, если я попрошу тебя немного подвинуться.

Марк поднял глаза. Прямо напротив сидел странный парень: в обычной рясе, подпоясанной веревкой, но с золотой шенгой на груди и в дорогих сапогах из тонкой кожи.

Черные волосы спутаны, одна прядь упала на лицо. А губы улыбались - рассеянно и немного наивно, но очень обаятельно.

- Преславный? - шевельнул бровью Винкер, даже не пытаясь вскакивать на месте и бухаться перед святым на колени. Во-первых, сейчас он все равно бы не смог. А во-вторых, интуиция буквально вопила, что как раз этого делать не стоит, если он не хочет спугнуть Эдера.

Кажется, собственная популярность порядком задрала Святого, и он попросту сбежал.

- Ну да, - поморщился он, подтверждая догадку.

- Как тебе удалось скинуть с хвоста своих почитателей? - поинтересовался Марк.

- Это просто. Бросил на себя "Невидимость".

- Каким образом? - Винкер так заинтересовался, что даже попытался сесть, преодолевая жуткую слабость. Ничего у него, конечно, не получилось. Святой смотрел на его попытки с интересом. Знакомым, таким, интересом.

Сто и больше раз Винкер видел этот азартный огонек в глазах своего учителя, мэтра Ольхейма, а уж сколько раз в зеркале - и не припомнить.

- Ты колдовать пытался, что ли?

- Типа того. Получилось, но состояние - словно меня кто-то долго и вдумчиво жевал, а потом все же решил выплюнуть. И это - прогресс. Потому что клепсидру назад оно было: "решил не выплевывать".

Эдер расхохотался, запрокинув голову. Выпирающий кадык прыгал на тощей шее. Смеялся святой заразительно, по-мальчишески, так, что Винкер тоже улыбнулся.

- Это просто. Хотя додуматься было сложно. Но я же с младенчества жил при храме, сам -благословляющий и - маг, стихийник. Представляешь, как свезло? Я и не знал про магию, и не узнал бы никогда, если бы брат Хан не проговорился... вернее, если бы я его не подслушал, -честно поправился Эдер. - А "Невидимость" - это первое, что я научился бросать под благословением. Очень варенья хотелось, особенно в пост Святой Древней Иоланты, когда сладкого совсем нельзя. А варенье было на кухне, туда иначе чем под невидимостью не пройдешь. Откуда же я знал сначала, что она относится к "однозначно враждебным" и при попытке создать, рассевается еще в первой фазе?