Сколько стоит ваше сердце?

Никому и ничего не пришлось объяснять, проглотили — как миленькие не то, что с крючком, с леской, удилищем и с рыболовом до кучи. Маркизу было немного стыдно за такое наглое и голимое вранье боевым товарищам и собственному отчиму… Но не объяснять же, что из всех трофеев базы его интересует только переписка Демона со ставкой, что за эти "бесполезные бумажки, годные лишь на растопку" он готов был класть своих бойцов десятками и даже жизнь Катиаша и счастье собственной матери оценил дешевле.

Не говоря о собственной бедовой голове.

Нет, говорить такое было точно нельзя. Не поймут.

…Не угадал.

Наблюдая исподлобья угрюмую физиономию князя Гевора, Марк настраивался на худшее. Гевор, Шанту, тут он попал в точку — и неизвестный жрец с таким отрешенным выражением широкого лица, что впору потребовать проверки на вменяемость. Этот капюшон, вообще, в курсе какой день и год на дворе и кто у нас император?

— Марк Винкер. Безземельный новопожалованный дворянин. Вам известно, в чем вас обвиняют?

— В общих чертах, Ваша Светлость, — Марк наклонил голову.

— Этого должно быть достаточно. Мятеж, злоумышление на Императора, заговор. О, тут еще и похищение! Как мне представляется, дело ясное — виселица. Если жрец будет милостив, то на закате. Спрашивается, ради чего меня вынудили проснуться так рано? — вопросил князь кого-то… или что-то. Возможно, потолок судебного зала ратуши над своей головой.

Зал этот, кстати, вопреки ожиданиям Марка, был совсем не велик: кафедра судьи, амулет истины и всего дюжина скамеек для зрителей. Из витражного окна просачивалось достаточно солнца, чтобы читать и писать, так что освещение не активировали. Если учесть серые стены, серый пол и серый же потолок, обстановка уютом не сражала.

— Ваша Светлость, мы должны соблюсти формальности, — напомнил Шанту.

— О… Эти формальности! Кому они интересны, любезный. Впрочем, вам виднее. Соблюдайте эти ваши формальности. Надеюсь, они не задержат нас надолго.

— Винкер, вы признаете себя виновным? — громко и отчетливо спросил Шанту, словно имел дело то ли с глухим, то ли с умственно отсталым.

— Для начала я все же хотел бы услышать, в чем именно меня обвиняют, — отозвался Марк, — заговор, мятеж… Все это как-то слишком расплывчато, не находите? Если вы бросаете такие обвинения, то, наверное, у вас имеется… что-то, что вы сочли доказательствами.

— Что мы сочли? Что вы, Бездна вас забери, несете? — удивился Шанту.

— О, это понятно, — Марк учтиво улыбнулся, — так как я невиновен, никаких реальных доказательств моей вины не существует. Но, возможно, есть что-то, что вы по ошибке сочли таковыми.

— Упорствует, — Шанту сокрушенно обернулся к князю, — Боюсь, Ваша Светлость, это надолго.

— Что значит, надолго? — нехорошо сощурился Гевор, — сегодня я обещал сопроводить княгиню в храм. Что нужно сделать, чтобы этот негодяй поскорее признал вину и освободил нас от созерцания своей гнусной рожи?!

Марк склонил голову еще ниже, пряча невольную улыбку. Праведный гнев Гевора был таким забавным.

— Боюсь, Ваша Светлость, нам придется перейти к полной процедуре. То есть зачитать все пункты обвинения, привести доказательства, заслушать свидетелей. Предоставить слово обвиняемому…

— Вы смеетесь?

— Э-э-э, — Шанту немного поколебался, но все же ответил честно, — Нет, Ваша Светлость. Такова обычная процедура.

— Как-нибудь сократить ее можно? Например, дать этому мерзавцу плетей…

— Боюсь, что нет. Он дворянин и применять к нему телесные наказания нельзя.

— О, Бездна! Клянусь честью, Рудим ответит мне за эту подставу. Начинайте же, чего ждете?

Шанту прокашлялся, развернул свиток и с самым серьезным видом принялся читать, изредка обеспокоенно поглядывая, но не в сторону Марка, а в сторону князя.

— … Присутствующий здесь Винкер обвиняется в том, что, будучи офицером и стратегом императорской армии он нарушил присягу и возглавил мятеж под именем так называемого "Святого" Эдера. Действуя в сговоре с другими злоумышленниками, он собрал Армию Света, состоящую, в основном, из третьего сословия, кою повел на город Бар с целью захватить Императора и узурпировать трон. А поскольку быдло, услышав победоносную поступь армии повелителя, разбежалось, сей Винкер переметнулся на сторону Фиоля и сдал город Бар генералу Лесу Аргосскому, открыв ворота… Ваша Светлость, тут еще много обвинений, но, мне думается, для смертной казни достаточно и этого?

— Безусловно, — кивнул князь, — что дальше? Подведи негодяя к амулету. Он солжет, сгорит и мы, наконец, поедем обедать.

— Обвиняемый, вы готовы принести присягу на амулете Истины? — так же громко вопросил Шанту.

— Что? Он еще имеет право отказаться? — рассвирипел князь, — Ну, знаете! Это уже ни в какие ворота не лезет! Я обращусь напрямую к Императору и потребую казни мятежников по какой-нибудь упрощенной процедуре.

— Князь, — Шанту растерялся, — суд и так проходит по упрощенной процедуре.