Сколько ты стоишь? (сборник рассказов) [СИ]

— Жена, — перебила я.

— Что это меняет?

Я задумалась. И была вынуждена признать, что действительно ничего. Я же не настолько глупа, чтобы не понимать: он не будет любить меня, как свою Тишу. Даже если прикажу. Он вообще меня любить не будет.

— Зачем она тебе?

Он вскинул брови, непонимающе глядя на меня, и я повторила:

— Твоя глухонемая девчонка. Зачем она тебе?

Он продолжал смотреть на меня — только взгляд изменился с устало-непонимающего на осторожно-внимательный. Так смотрят из окна на бешеную собаку. Вроде бы не страшно — но вдруг, вдруг…

— Какой с неё прок? — я приподнялась на локте. — Обуза, слабость. Почему ты не убил её, когда она родилась? Почему ты до сих пор её не убил?

Он рассмеялся — тихо и горько.

— Ты всех людей судишь по их полезности или бесполезности, госпожа?

— Конечно, — недоумённо откликнулась я.

Он кивнул. Вздохнул.

— Когда мы приедем в твой Озёрный край, принцесса, прошу, не отсылай Тишу. Я действительно сделаю за это всё, что ты захочешь.

— Слабость, — повторила я, и он снова рассмеялся.

— Ошибаешься, госпожа. Сила. Но не думаю, что ты когда-нибудь это поймёшь.

Я поймала его взгляд.

— Объясни.

— Тебе никогда не бывало одиноко? — подумав, спросил он.

— Никогда.

Он почему-то снова усмехнулся — я не понимала, что такого смешного он находит в нашем разговоре?

— Тогда почему ты уже меня ревнуешь, принцесса?

Я открыла рот — и не нашлась, что сказать.

— Только потому, что ты заплатила, а Тиша нет, но её я люблю, а тебя, — он спокойно улыбнулся, — никогда любить не буду?

— Никогда? — выдохнула я.

— Никогда, — повторил он. — Ты понимаешь, что можешь купить меня, мою покорность. Только любовь ты купить не сможешь.

— Неужели? — фыркнула я, уже представляя, как дома одену его Тишу в лучшие платья, найму ей лучших учителей или отправлю в лучшую школу — хотя бы в ту, в которой я училась. Кстати, тогда её, быть может, получится выгодно выдать замуж… А Дэниел будет мне благодарен. И его осторожность и недоверие сменятся сначала признательностью, а потом… кто знает?

Может, любовь и нельзя купить напрямую. Но сделки тоже не всегда бывают прямыми. Шаг за шагом, медленно, но верно можно добиться всего. Всего.

— Однажды кто-то купит и тебя, принцесса, — тихо произнёс Дэниел, садясь на кровати и поправляя одежду.

— Я не против и постараюсь, чтобы я осталась в выгоде от этой сделки.

Он усмехнулся, глянув на меня через плечо.

— Всё это звучит прекрасно. Как бы только твоя цена не оказалась слишком низкой, принцесса.

* * *

Мы выехали на рассвете следующего дня.

Я торопилась — и отправилась налегке, приказав выслать вещи вдогонку. Из писем мне было известно, что Эрик всё ещё «гостит» у нас — и я хотела вернуться раньше, чем ему сообщат о моих похождениях в его столице.

Дэниел снова баюкал свою Тишу — та спала, свернувшись клубочком у него на коленях. Я пыталась отвлечься, разглядывая в окно однообразный вейстерский пейзаж и перебирая в голове список важных дел. Получалось, что всё готово — я сделала всё, что могла, чтобы обезопасить себя. Но почему же тогда так тоскливо на душе?

Дэни в который уже раз погладил девчонку, что-то нежно шепнув ей на ухо — и я не выдержала.

— Ты же говорил, она глухонемая.

Дэниел поднял взгляд на меня.

— Да, госпожа.

Девочка завозилась, посмотрела сонно на Дэни, потом на меня. Я зыркнула на неё в ответ.

— Тогда зачем ты с ней разговариваешь?

Девочка прижалась к Дэниелу и робко улыбнулась мне. Дени погладил её по плечу и спокойно ответил:

— Меня это успокаивает.

Хмурясь, я снова повернулась к окну.

Прав он был вчера — мне не понять. Разговаривать с глухонемой — это почти как со стулом. Интересно, если бы я начала общаться со стульями, брат бы меня сразу отправил в далёкую заброшенную башню на границе или сначала всё-таки попытался пристроить замуж?

Я представила, кому нужна сумасшедшая принцесса — список получился длинный, благо государство у нас не из последних. На двадцатом кандидате я заснула.

Меня разбудил толчок — карета так резко остановилась, как будто на дороге вдруг возник ров, и возница заметил его в последний момент.

Откинув мешающуюся занавеску, я высунулась в окно, собираясь пригрозить кучеру как минимум четвертованием, если он ещё хотя бы раз повторит такой фокус. Но слова замерли, так и не сорвавшись с губ. Оцепенев, я мгновение разглядывала причину остановки, потом откинулась на спину дивана и задёрнула занавеску. Очень хотелось малодушно забиться в угол и убедить себя, что это всё галлюцинации.

Дэниел, обнимая свою Тишу, пытливо посмотрел на меня, потом, чуть оттянув занавеску, в окно. И опять на меня — молча, но очень красноречиво.

Я отвернулась. Вдохнула поглубже — и, когда дверца распахнулась, спокойно подала руку, позволяя помочь мне выйти.

Дэниел выбрался следом, держа девчонку на руках. Их тут же окружили солдаты, а офицер, державший мою руку, всё-таки соизволил поклониться и сказать:

— Госпожа, вы поедете с нами.

Я не стала спорить. Бесполезно: я узнала их форму.

Эрик всё-таки до меня добрался.

* * *