Сколько ты стоишь? (СИ)

— Во, и это тоже. — Варя вздохнула. — Жаль, нельзя так клиентам сказать. Не поймут…

— Ну почему же нельзя? Можно. Если они хотят, чтобы мы рекламировали их буи… Морские или речные…

От смеха она чуть под стол не уползла. А отсмеявшись, выдавила из себя:

— Нет, таких клиентов я за семь лет ни разу не встречала…

Вечером Илья должен был подвести Варю до дома, как они и договаривались. Она немного волновалась, но не из-за него — из-за себя. Не хотелось сорваться и всё испортить.

Хоть бы она действительно смогла перебороть свой страх…

Сесть в машину опять оказалось довольно-таки легко. Только Варя чувствовала, как напряжён Илья — словно струна натянутая. Он специально шёл чуть впереди, чтобы она не волновалась, и Варя могла наблюдать его широкую спину, которая казалась ей сделанной из камня. И тёмные волосы на затылке были чуть влажными, словно он вспотел от волнения.

— Может, сядешь сзади? — спросил Берестов, открывая дверь. Варя покачала головой.

— Нет. Заднее сиденье сработает как баррикада у нас на работе. То есть это не чистый… эксперимент.

— Ну так, может, и не надо чистый?

— Надо-надо.

— Ладно, как хочешь.

Варя села в машину и попыталась расслабиться. Пока всё было хорошо, страха она не ощущала, тошнотой тоже не накрывало, и даже просто присутствие рядом Ильи не казалось неприятным. Она ощущала только лёгкий, как говорил её папа, мандраж.

— Музыку включить?

— Давай.

Илья включил аудиосистему, и в Варю сразу ударила волна тяжёлого рока.

— Ой, — она вздрогнула и поморщилась.

— Извини, — Илья что-то нажал, и музыка стала обычной, лёгкой и ненавязчивой. — Люблю громкий шум. Помогает расслабляться, как ни странно.

— Ну каждому своё. У меня от такой музыки мозги через нос вытекают.

— Понимаю, — усмехнулся Берестов, трогаясь с места.

Какое-то время Варя наблюдала за дорогой, а потом вздохнула и закрыла глаза. Так было проще. Хотя немного отвлекали от умиротворения движения Ильи, а также запах его туалетной воды. Вот только Варе он даже немного нравился. Наверное, потому что тогда, в тот день, Берестов ею не пах. Он ведь только-только из ванны вылез…

Зря она вспомнила. Стало не по себе. И чтобы отвлечься, Варя спросила первое, что пришло в голову:

— А ты говорил, у тебя была собака. А сейчас нет животных?

— Нет.

— А почему?

Несколько секунд Илья молчал, и Варя даже начала думать, что он не расслышал её вопроса.

— Сначала очень переживал смерть Джека, потом учился, и было не до животных. А когда стал жить отдельно от родителей, дома появлялся настолько редко… Заводить в таких условиях собаку — только мучить.

— А кошку?

— Да я как-то не любитель. Нет, в гостях могу потискать и на фотки поумиляться, но самому заводить… Не понимаю я их. Для чего они нужны? Ну, погладить там, на ручки взять. И ещё не каждая кошка дастся. А собаку дрессировать можно, брать с собой повсюду… Собака — друг, а кошка — сосед по жилплощади.

— Интересная теория, — пробормотала Варя. — А у Максима другая.

— У Юрьевского?

— Да. Он говорит, что у всех животных свой характер, как у людей. У собак, у кошек. И бывает же, когда люди живут душа в душу, а бывает, что всю жизнь как соседи, потому что не твой это человек. И с животными так же. Надо ещё своё найти.

— А как искать, Максим инструкцию не написал? — кажется, Берестов развеселился.

— Ты зря смеёшься, ему мы со Светой то же самое сказали. Большинство людей домашнего питомца себе по внешности выбирают. Хочу сфинкса, хаски, йоркширского терьера… Макс знаешь, как говорит? «Как будто это не живое существо, а картинка, которую они собираются на стенку повесить».

— Дон Кихот он всё-таки.

— Угу.

Варя усмехнулась, вспоминая, как после этой своей фразы Юрьевский обычно начинал с горечью вещать о том, что люди через какое-то время начинают понимать: а картинка-то, оказывается, кушает много… И болеет иногда… А если уж совсем не повезло, то эта картинка может, например, писаться в постель или драть обои в коридоре. Непорядок. И картинку выкидывают на улицу.

А ещё Макс часто и с большой горечью рассказывал Варе историю о том, как его знакомые волонтёры нашли на улице белого кота с рыжим хвостом. Нашли — и вспомнили, что пару недель назад видели о нём объявление. Мол, потерян, ищем. Позвонили, и им ответили: уже не ищем — купили себе нового кота. А «старого» можете забирать — не нужен.

У Вари, как и у Макса, это в голове не укладывалось. А Юрьевский потом ещё добивал её рассказами про выброшенных на мороз сфинксов — наверное, чтобы она окончательно разочаровалась в человечестве.

— Варь… а можно, теперь я спрошу?

Хорошо, что Илья заговорил, а то она, вспомнив истории их генерального директора, впала в пессимизм.

— Можно.

— Почему ты живёшь с отцом, мачехой и братом?

— А где я должна жить? — она слегка удивилась, по-прежнему не открывая глаз.

— Ну… квартиру снять, например. Или комнату. Не все хотят жить с родителями, тем более у тебя там даже не мама, а мачеха.