Скользкий

С дружинниками общий язык Гриша нашел легко, а вот дальше дело не заладилось, и началась настоящая свистопляска. Понаехало большое и не очень начальство, понагнали экспертов Гимназии. Вырваться получилось только после того, как мы раз пять подробно рассказали все, что здесь произошло. Нас даже хотели отправить в местный околоток для изложения всего этого в письменной форме, но несколько вовремя упомянутых Гришей имен охладили пыл дознавателей. Сошлись на том, что на разбор полетов мы явимся завтра.

– Никуда не ходи. Будут вопросы, посылай всех ко мне или к Илье, – проинструктировал меня Гриша, когда мы вышли из подъезда.

– А если они на мое начальство выйдут? Я ж вроде как в Северном околотке числюсь, – засомневался я в обдуманности этого совета.

– Со вчерашнего дня ты ко мне прикреплен. Пока запрос в Центральный участок не придет, можно ни о чем не волноваться. Да даже если и придет, Илья сам все уладит. – Конопатый с наслаждением вдохнул свежий воздух.

– Думаешь, уладит? – Я повертел в руке патрон с вмятиной на капсюле и, не решившись использовать его второй раз, выкинул в лужу. – Ты смотри, сколько гимназистов понаехало. Такая аномалия, мать ее за ногу.

– С гимназистами проблем не будет. Там у Ильи связи хорошие. А вот эти парни… – Гриша кивнул в сторону двух осматривавших фасад дома специалистов спецотдела СЭС, – эти парни кишки нам помотать могут.

Из подъезда выскочили молодые гимназисты и начали выставлять из подъехавшей пассажирской «Газели» выкрашенные в зеленый цвет деревянные ящики и пластиковые короба. Выбравшийся с переднего сиденья упитанный колдун, не по погоде наряженный в длинный плащ, тут же принялся их расспрашивать.

– Концентрация какая?

– Зашкаливает.

– Артефакт?

– Просветили все вдоль и поперек – пусто.

Колдун вздохнул и вошел в подъезд.

– Видел? Сам приехал.

– А чего удивительного? Такие перспективы!

– Перспективы? Ты хозяина квартиры разглядел? У него мутации пошли – просто атас!

– Нам бы в лабораторию его живого…

– Поработаешь здесь с недельку, самого в лабораторию отправят.

– Активную защиту ставить надо.

– Никто на это не пойдет. Слишком много энергии тратить придется.

– Эй, хлопцы, – закончив осмотр дома, окрикнул парней эпидемиолог в серебристом комбинезоне. – Карантин будет?

– Нет, жильцов отселяем.

– Ну, тогда мы пошли. – Специалист СЭС развернулся к напарнику, который тыкал в стену дома щупом непонятного прибора. – Коля, закругляйся. У нас еще вызов на Терешковой.

– А здесь что?

– Не наша епархия. Источник искусственный. Не мы же отселением заниматься будем?

Оцепившие дом бойцы из роты охраны начали на нас раздраженно поглядывать, и мы подобру-поздорову решили отсюда валить. Жалко, кое-что из разговора двух колдунов показалось мне весьма интересным.

– Пойдем, перекусим? Меня, правда, подташнивает чего-то. – Григорий отошел с дороги, пропуская грузовой фургон с соколом на борту. – Смотри, сюда кого только ни согнали.

– Ты как думаешь, что с квартирой приключилось?

– Не знаю, какой термоядерной дрянью ширялся Витя, но вставляло от нее конкретно, – потер виски Конопатый. – У меня чуть мозги через уши не полезли.

Ну-ну. Версия оригинальная, но слишком в ней дыр много. Например, почему пистолет в квартире не стрелял? Или как, получив в упор восемь пуль, Витя устоял на ногах? И откуда взялся запредельный энергетический фон? Конопатый не колдун – он ничего не почувствовал, но гимназисты не просто так этим домом заинтересовались. Колдуны постоянно на голодном пайке сидят, столь насыщенное магией пространство для них просто находка. Колдовать там одно удовольствие – силы должны восстанавливаться почти моментально. Одна проблема – те самые побочные эффекты. Даже после нескольких дней на Севере у некоторых мутации начинаются, а в квартире фон на порядок выше.

Мы перешли через проспект, обматерили велорикшу, обрызгавшего нас грязной водой из лужи, и, зайдя во дворы, вышли к зданию переоборудованной под склады бывшей общественной бани. Заведение, в которое меня притащил Гриша, оказалось небольшой забегаловкой в полуподвальном помещении пятиэтажки. В такое место заглядывают пропустить соточку дешевой – читай паленой – водки и закусить лежалым бутербродом, но никак не пообедать. Блин, проще было до юго-восточных ворот дойти – там нормальных столовых и кафе пруд пруди. Предложить, что ли, Грише еще немного прогуляться?

– Время есть? – спросил я у Григория.

– Четверть пятого, – задрал рукав куртки Григорий. – По-быстрому пообедаем, и я побегу. А что?

– Да так, ничего. Может, где-нибудь в другом месте перекусим? – с тоской оглядел я темное помещение.

Будто лет на двадцать назад во времени провалился. Каким-то образом этому динозавру общепита удалось пережить и перестройку, и полтора десятка лет свободного плаванья по волнам дикого капитализма. Все те же толстые тетки в почти белых халатах, обшарпанные столы, выщербленные пластиковые подносы и перекрученные алюминиевые вилки и ложки. Интересно, компот из сухофруктов и пельмени в меню есть?

– Талоны нигде больше поблизости не принимают.