Читаем Скоморошины полностью

<p>Птицы</p>Ди-ди-ди-ди, отчего же зима становилась?Становилася зима да от морозов.От зимы становилась весна красна,От весны становилось лето тепло,А от лета становилась богатая осень.Из-за синего Дунайского моряНалетала малая птица-певица,Садилася птица-певицаВо зеленой да во садочек,Ко тому ли ко белому шатрочку.Налетали малые птицы стадами,Садилися птички рядами,И в одну сторону да головами;И начали птицу пытати:«Ай же ты малая птица-певица!И кто у нас за морем больший,Кто за Дунайскиим меньший?»«На море колпик[193] -от царик,Белая колпица царица.На море гуси бояра,А лебедушки были княгини.На море рябчик стряпчий,На море жерав[194] перевозчик —Ножки беленьки тоненьки,Штаники синеньки узеньки.По морю ходит и бродит,Штаничков не омочит,Кажную птицу перевозит,Тем свою голову кормит.На море дятел-от плотник,Кажное дерево пытает,С того ради сыт пребывает,А ластушки были девицы,Утушки молодицы,Чаюшки водоплавки,Гагары были рыболовки,Много-то рыбы наловили;Рыба на горы не бывала,Крестьяны рыбы не едали,Всё она крестьян разоряет,С того ради сыта пребывает.А синочка[195] – она худая,Часто, милая, она хворает,Долго она не умирает,Работы работать не умеет,Казаков[196] нанимать она не смыслит.А ворона – богатая птица —В летнюю пору по суслонам,А в зимнюю пору по ометамВсё она крестьян разоряет,С того ради сыта пребывает.А воробьи были царские холопы —Кольё-жердьё подбираютИ загороды подпирают,Всё они крестьян разоряют,С того ради сыты пребывают.А голубь-от на море попик,А голубушки попадьюшки,А сорока кабацкая женка,С ножки на ножку ступает,Черные чеботы топтает,Высоко чеботы топтает,Удалых молодцов прельщает.Петушки – казачки были донские,Имеют по хозяйке и по две,По целому да по десятку,И не так, как на Руси крестьянин,—Одну-то он женку имеет,И той нарядить не умеет,А бить-то ей, бедной, не смеет.Курица – победная птица,По улице ходит и бродит,Кто ведь ей изымает,[197]Всяк яйца у ней пытает».<p>Из монастыря Боголюбова старец Игренище</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Русская классика

Дожить до рассвета
Дожить до рассвета

«… Повозка медленно приближалась, и, кажется, его уже заметили. Немец с поднятым воротником шинели, что сидел к нему боком, еще продолжал болтать что-то, в то время как другой, в надвинутой на уши пилотке, что правил лошадьми, уже вытянул шею, вглядываясь в дорогу. Ивановский, сунув под живот гранату, лежал неподвижно. Он знал, что издали не очень приметен в своем маскхалате, к тому же в колее его порядочно замело снегом. Стараясь не шевельнуться и почти вовсе перестав дышать, он затаился, смежив глаза; если заметили, пусть подумают, что он мертв, и подъедут поближе.Но они не подъехали поближе, шагах в двадцати они остановили лошадей и что-то ему прокричали. Он по-прежнему не шевелился и не отозвался, он только украдкой следил за ними сквозь неплотно прикрытые веки, как никогда за сегодняшнюю ночь с нежностью ощущая под собой спасительную округлость гранаты. …»

Александр Науменко , Василий Владимирович Быков , Василь Быков , Василь Владимирович Быков , Виталий Г Дубовский , Виталий Г. Дубовский

Фантастика / Проза о войне / Самиздат, сетевая литература / Ужасы / Фэнтези / Проза / Классическая проза

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки