Скопус. Антология поэзии и прозы

Леонид Иоффе

Из сборника «Косые падежи»

Из раздела «Косые падежи»

«Когда родное — не родное…»

Когда родное — не родное.
А чужого не любить.
Помири меня на крови.
Не губи.

По зубам — так перемыслили.

А в глазах такая тля.
У судьбы на коромысле —
два казенных короля

От недолгого уюта

дверь открытой подержи
Не заманишь тертых юбок
на косые падежи.

А которые приходят

на короткие места —
только около и вроде,
как перила у моста.

Но очерченно-красивые

за каштановой канвой
нарасскажут мне про зимнее,
налинуют про покой.

1965 г.

«Ватагою бессовестной…»

Ватагою бессовестной
на бандочку игра.
От люблинской бессонницы —
по люблинским дворам.

Махнуть бы вострой саблею,

срубить под корешок
лозинку эту самую,
зеленый гребешок.

А ты ходи, выламывай,

как попик, козырек.
Со сплюнутой галантностью
чубатенький зверек.

Красней да не закусывай —

от девочки нельзя.
Подаренные бусики
насмешливо висят

Два бантика с заколками.

Протягивай — не дам.
Уходит Коля с кодлою
по люблинским дворам.

1965 г.

Из сборника «Путь зари»

Из раздела «Вместе и порознь»

«Как содрогание дремотного дурмана…»

Как содрогание дремотного дурмана
рос чисто внутренний,
               утробный чисто всхлип
спешите ваше милосердие излить —
я перестану жить,
я жить,
я перестану —
спешите милосердие излить
на каждого, кто этому подвержен.
И жрец найдется среди нежных двух
                           и жертва
найдется, дайте только сроком их сличить.

Пускай назавтра поменяются местами

при сочетании случайностей ином,
и, значит, жертве быть жрецом,
а жрец взойдет на страшный камень;
сменив заклание на собственный свой стон,
он воздаяние получит,
ведь быть жрецом такая участь,
что лучше к солнцу пасть лицом.

Но даже при последнем издыхании

глаза по-прежнему ползут на остриё
о, неужели это — все,
чем сможем причаститься тайне —

перестает он жить,

надрез,
перестает.

1968 г.

Из раздела «Озеро двоих»

1

Стада, ведомые к источнику.
А за холмами — ширь.
Для сыра нож, а для воды кувшин.
Вот вотчина.

2

Смугла,
постаивала у колодца,
овец пасла.
Ложе постлав — спала.
От часа переходила к часу,
как злак.
Сок вязок.
Мякоть у плода
густа.
Как плод, себя копила,
как пойма — капли не отдать,
крупицы.
В спелость облекаясь,
во зрелость года и плода,
стояла статная, тугая,
словно нектаром налита.

3

Сведу ручьи
в проточный свод воды —
проточен ход
свободных вод
и тих
и чист,
и обоймут ее нагую,
нагую и готовую войти,
водою обоймут ее, обуют
нагую возле выема воды.

Волна обула ноги. Вот

вход в родниковую палату.
Во гладь воды нагая вмята,
въята во глубь и влагу вод.

4

Литая,
постаивала у воды.
И яро —
не стыд, а сыновья —
тяжелый
пастух вошел к ней.

1973 г.

Из раздела «Брат совы»

1