Скорая 2025

— То есть ты летишь работать, а я — медбратом. Так? А сказала: показать тебе Испанию! — не на шутку расстроился Викентий. — Я вообще теперь бесплатное приложение к тебе, если сказал, что я тебя люблю?

Глафира не ответила и, насупившись, спряталась вглубь себя: Глафирка-мелкая испугалась и решила сбежать в укрытие. Действительно, как-то странно получалось! Хотелось бы сказать, но природная скромность не позволяла так выразиться, что мужики толпами ходят вокруг, а она их не замечает!

«Со мной что-то не так?» — спросила сама себя Глафира.

— Вик! Может, это последствия суицидальных мыслей? Что со мной? Мое сердце молчит. Может, оно устало или умерло вообще? — задала Глафира напарнику вопрос, который хотела задать себе.

— Эксперимент? — воодушевился Викентий тому обстоятельству, что его мнение ее интересует.

— Целоваться будем? — пошла ва-банк Глафира.

— Как это ты, бессердечная моя, так сразу угадала? — усмехнулся Вик.

— Что еще может придумать мужчина, сидя в кресле самолета?

— Не будем целоваться? — изображая разочарование, с улыбкой спросил Викентий.

— Нет! Не хочу. Устала! — грустно отказалась Глафира и закрыла глаза.

В Бургос добрались к вечеру. Почти всю дорогу молчали. Глафира экономила силы, Викентий следил, чтобы их ей хватило, предупреждая любые ее желания и помогая во всем, в чем мог. Ближайшая гостиница оказалась в пятистах метрах от резиденции дона Гарсиа, судя по карте. Осталось придумать предлог, как попасть к нему домой.

Засада, как и полагается засадам, встретилась внезапно. Глафира остановилась напротив администратора местной гостиницы и застыла.

Викентий успел оформить заселение, поболтать о погоде и местных нравах, а она как встала, подойдя к стойке регистрации, так и стояла, не сводя взгляда с приветливого, симпатичного испанца.

— Вик! А влюбиться с двадцатилетней разницей — это нормально? — отходя от стойки администратора, в лоб спросила Глафира.

— Прям сразу влюбилась! — усмехнулся Вик.

— Ну ладно! Может и не влюбилась, но целоваться точно хочется!

— Тогда это — ненормально! С двадцатилетней разницей только целоваться — не годится.

— Ладно, уговорил, — изображая грусть, вздохнула Глафира, поднимаясь по лестнице в номер.

— А обсуждать это с человеком, который пару дней назад сказал, что любит тебя, — это нормально? — стараясь не выдавать эмоций, клокочущих внутри, почти спокойно спросил Викентий.

— Я обсуждаю это с человеком, который рекомендовал мне выйти замуж за начальника! Странные какие-то у нас с тобой отношения — не находишь?

Викентий промолчал.

За ужином в уютном гостиничном ресторанчике Глафира взяла себя в руки и решила, наконец, разобраться со своими чувствами и поставить хоть какой-то знак препинания в этом вопросе!

Она вспомнила, как увидела в пабе первый раз настоящего Викентия и как запретила себе влюбляться в вошедшего красавчика, потому что надо было работать!

«Может, и правда этот запрет сработал и действует до сих пор? — спросила сама себя Глафира. — Красивый, можно сказать очень очаровательный, мужественный, умный! Глаш, что еще тебе нужно? Хорошо! Давай так! Разрешаю уже влюбиться тебе в этого Викентия, раз уж ты так настаиваешь! Работа будет делаться и в этом варианте: спокойно и в штатном режиме».

Пока Викентий делал заказ, Глафира украдкой, но внимательно разглядывала мужчину напротив.

«Ну? — спросила она сама себя через пару минут. — Влюбилась? Получилось? Нет? Ну и забей тогда. Нет вариантов, значит! Молчит сердце!»

И Глафира расслабилась.

— Расскажи про Испанию, — попросила вслух Глафира. — Что ты здесь делал? С кем был? Что происходило?

Викентий удивился такому интересу к своей персоне, которого давно не было заметно в напарнице, и, улыбнувшись своей обычной — обворожительной улыбкой, начал говорить.

Через несколько минут Глафира забыла, кто она и где, полностью погрузившись в захватывающие истории, которыми одной за другой сыпал человек напротив! А к концу ужина вдруг вспомнила их первый вечер в пабе, когда она подумала, что этого человека ей подарила судьба, так он ее очаровал тогда!

Поднимаясь в номер, Глафира решилась поинтересоваться:

— А почему, стесняюсь спросить, у нас с тобой один номер с одной громадной кроватью?

— Ты же сама вчера просила отвезти тебя в Испанию и влюбить себя в меня! Это часть этого, твоего, плана, — улыбнулся Викентий.

— Да? Я как-то не заметила такого плана у себя в голове! — улыбнулась в ответ Глафира и добавила: — Прям вот так сразу? На трезвую?

— Любовь — она всегда на трезвую! — открывая дверь в номер, серьезно заметил Вик. — Похмелье — чудовищный враг любой любви! Да и шансов напиться у нас с тобой совсем мало, а пока не вытащим этого дона Гарсиа — так и вообще нет! Так что, любимая, в омут только с трезвой головой! — пропуская вперед напарницу, по-прежнему чарующе улыбался Викентий.

— Может, лучше в обморок сразу? — попыталась включить заднюю Глафира.

— Давай я просто тебя донесу, без обморока! Хорошо?

Глафира, улыбнувшись, кивнула…