Скорая 2025

— Кажется, было похоже на исповедь, да? — улыбнулся Диего. — И можно прям уже и помирать, но я все-таки хочу дождаться сына и сказать ему, что люблю его, уважаю и горжусь им! И, возможно, главное — благодарен за то, что он вырос таким, какой он теперь!

А ты, Глафира, понимаешь ведь, что он теперь насмерть в тебя влюблен, после того, как ты дала ему шанс спасти племянницу! Можно сказать, третий раз спасла его от смерти! Надо быть внимательнее в своей работе! Нельзя влюблять в себя всех подряд! — сокрушительно покачал головой хозяин дома.

— И что вы мне прикажете делать, чтобы такого не повторялось впредь, и как исправить все с вашим сыном? — искренне поинтересовалась Глафира, понимая, что перед ней сидит человек, проживший длинную жизнь, перелопативший много информации и большой профессионал Скорой.

— Я вам, детки, расскажу секретную формулу, о которой, конечно же, знает и Фернандо, просто в какой-то момент забыл, вычеркнув вместе со мной из своей жизни.

Можно шепотом, можно мысленно… говорите клиенту после возвращения его к жизни: «Поблагодари Бога за свою жизнь».

И тогда вы не будете приписывать себе спасение клиента, а клиент не будет привязываться к вам, как к источнику своего спасения! А что делать с моим сыном, решай сама, это уже твоя зона ответственности…

* * *

Вечером позвонил Арсений и срывающимся голосом спросил:

— Ты теперь с Викентием?

— Что значит, я с Викентием? — улыбаясь, решила уточнить Глафира.

— Ну, любовь-морковь и все такое? — еле выдавил из себя парень.

— А почему тебя это волнует? — с легким, но показным, налетом неприязни спросила Глафира.

— Я твоя семья на какое-то количество времени. Я думал, что ты примешь предложение Дорофея!

— Почему я должна была? — ухмыльнулась Глафира.

— Он умный, красивый. Он — хороший и самый лучший в Скорой. Он — профессионал.

— Не думаю, что этого достаточно для брака! — вздохнула Глафира.

— А чего не хватает? Что значит: достаточно или нет? — почему-то завелся Арсений. — Чем Викентий лучше?

— Дорофей позвал замуж, а Викентий сказал, что любит меня. Чувствуешь разницу?

— Чувствую! — вынужден был признаться Арсений.

— Почему ты так топишь за Дорофея? — вдруг догадалась спросить Глафира.

— Дорофей — мой отец, — почти шепотом выдохнул Арсений.

— Ого! — изумилась Глафира. — И ты знал об этом! Поэтому выбрал меня, потому что думал, что мы сможем стать семьей?

— Да! — признался Сеня.

— Но при этом почти знал, что если отправить меня с Виком в Испанию, то все случится не так, как ты мечтал!

— Знал.

— Зачем же отправил? Ну, помер бы этот Диего, так помер. А у тебя был бы шанс на семью!

— Жизнь человека дороже моих фантазий, и потом не было все равно никакой уверенности, что такая семья может получиться. Ты же сама сказала: Вик любит тебя, а мотивы Дорофея неизвестны…

— Эт точно! А Дорофей знает, что ты его сын?

— Теперь, конечно, знает! Он же подготовился к первой нашей встрече…

— Забавные вы оба! — покачала головой Глафира.

Арсений вздохнул и, попрощавшись, повесил трубку.

— Вик, а ты знаешь про Арсения и Дорофея? — улыбнувшись, спросила Глафира.

— Да, теперь знаю, я слышал разговор, — отозвался Викентий.

— И что думаешь?

— Станет хорошим профессионалом, если не сорвется.

— А почему может сорваться? — удивилась Глафира.

— Слишком шикарные способности! Не всякая голова способна не слететь с катушек… — пояснил Викентий.

— А что думаешь про отцовство?

— Ну, будет у парня два папаши! Лучше, чем ничего, в любом случае!

— Ты даже на такое согласен? — еще больше удивилась Глафира.

— Если я люблю тебя, то безусловно принимаю все в твоей жизни! — уверенно произнес Викентий.

— А своих детей не хочешь? — скромно улыбнувшись, поинтересовалась Глафира.

— А я разве тебе не предлагал? — улыбнулся в ответ Викентий.

— Ну, насколько я помню — нет!

— Да? Странно! А мне казалось, я давно и безоговорочно согласен! Жду твоей готовности…

— Главное в этой истории — еще успеть! Последний вагон, он на то и последний… — улыбнулась Глафира.

Скорая. Месть

Вчера, сколько было прилично, Викентий с Глафирой пробыли у дона Диего, болтая обо всем, что приходило в голову! И о работе, и о жизни, и о его детях, и об Испании.

Потом Диего посоветовал им знакомого, любителя истории города, и отправил на экскурсию. Фернандо так и не вернулся в дом отца, оставшись с племянницей и семьей сестры. Диего ходил к ним на ужин, но поговорить с сыном так и не смог.

Утром в гостиницу доставили записку от Фернандо в таком же фамильном конверте, как и в первый раз.

Юноша-посыльный был несказанно удивлен такой эпистолярной активности жителей этой загадочной виллы, хозяина которой, как выяснилось, считал главой мафиозного клана.

Глафира прочитала вслух, переводя с английского:

— Дорогая Глафира! Отец приглашает вас на званый ужин по поводу нашего с ним примирения. Будут все наши многочисленные родственники, его друзья и спектакль местного театра.

Очень надеюсь, что твой Викентий разрешит мне поговорить с тобой тет-а-тет.

Твой Фернандо.

Глафира рухнула на гостиничный диван и, закрыв глаза, тяжело и как-то горестно вздохнула.