Скорбные элегии. Письма с понта

В путь! Передайте привет, торопливые строки, Перилле:
Верный посланец, письмо, к ней мою речь донеси.
То ли застанешь ее сидящей близ матери нежной,
То ли меж книг, в кругу ей дорогих Пиэрид.
5 Всякий прервет она труд, о твоем лишь узнает прибытье,
С чем ты, спросит, пришла, спросит и как я живу?
Ей отвечай, что живу, но так, что не жить предпочел бы,
Что затянувшийся срок бед не уменьшил моих.
Хоть пострадал я от Муз, однако же к ним возвратился,
10 Из сочетания слов строю двустишья[189]

опять.«Ты не забыла ль, спроси, наших общих занятий? Ученым[190]
Все ли стихам предана нравам отцов вопреки?»
Рок и природа тебе целомудренный нрав даровали,
Лучшие свойства души и поэтический дар.
15 Первым тебя я привел на священный источник Пегаса[191],
Чтобы в тебе не скудел сок плодоносной струи.
В годы девичьи твой дар уже заприметил я первым
И, как отец, для тебя спутником стал и вождем.
Так, если тот же огонь в груди у тебя сохранится,
20 Лесбоса лира[192] одна сможет тебя превзойти.
Только боюсь, что тебе судьба моя встанет преградой,
Что злоключенья мои сердце твое охладят.
Часто, бывало, ты мне, я тебе, что напишем, читали.
Был для тебя и судьей, был и наставником я.
25 Я со вниманьем стихи, сочиненные только что, слушал,
Слабые встретив, тебя я покраснеть заставлял.
Может быть, видя пример, как я погибаю от книжек,
Думаешь: вдруг и тебя кара подобная ждет?
Страх, Перилла, оставь, но только своими стихами
30 Женщин не совращай и не учи их любви.
Праздность гони от себя и, уже овладевшая знаньем,
Снова искусству служи, к жертвам привычным вернись.
К этим прелестным чертам прикоснутся губители-годы,
Вскоре морщина пройдет по постаревшему лбу.
35 Руку на эту красу поднимет проклятая старость —
Тихо подходит она, поступь ее не слышна.
Скажет иной про тебя: красива была! Огорчишься,
В зеркало взглянешь — его станешь во лжи обвинять.
Скромны средства твои, хоть ты и огромных достойна,
40 Но и представив, что ты в первом ряду богачей, —
Знай, своевольна судьба: то даст, то отнимет богатство,
Иром становится вмиг тот, кто поныне был Крез.[193]
Но для чего пояснять? Лишь одним преходящим владеем,
Кроме того, что дают сердце и творческий дар.
45 Вот хоть бы я: и отчизны лишен, и вас, и Пенатов,
Отнято все у меня, что было можно отнять.
Только мой дар неразлучен со мной, и им я утешен,
В этом у Цезаря нет прав никаких надо мной.
Пусть кто угодно мне жизнь мечом прикончит свирепым,
50 И по кончине моей слава останется жить.
Будет доколь со своих холмов весь мир покоренный
Марсов Рим озирать, будут читать и меня.
Ты же — счастливей твое да будет призванье! — старайся,
Сколько возможно тебе, смертный костер превозмочь!