Скоро полночь. Том 1. Африка грёз и действительности

– На тебя, безусловно, подействовали впечатления, полученные от общения со столь неординарными личностями, как Шульгин, Новиков и его жена. Не осуждаю. Если вообразить, что «на той стороне» все такие и даже лучше, поскольку по законам элементарной теории вероятности не могли же попасть к нам для выполнения вполне элементарного задания самые лучшие. Следовательно, там существует рай земной или нечто весьма похожее. Я правильно реконструирую твои мысли?

– Пока да.

– Следовательно, попавший в этот рай нормальный человек не может сохранить привязанность к предыдущей жизни. Вот здесь и кроется логическая ошибка. Сама по себе не страшная. Для обывателя. Но ты же не обыватель! Тебе по должности и званию положено быть на порядок умнее и проницательнее. К примеру – задаться простейшим вопросом. Если у них там все так немыслимо хорошо, что они ищут у нас? Зачем сюда регулярно возвращаются? Мы с тобой знаем о нескольких, можно сказать – демонстративных случаях. А сколько их было на самом деле? Зачем они предупреждают о грядущей катастрофе для нашего, не для своего мира?

Суздалев покачивал носком ботинка, что очень нервировало Анатолия, попыхивал дымом в сторону панорамного окна, за которым длился и длился лучший в году день тридцать первого декабря. Опять снег пошел, все гуще и гуще. Сейчас бы в тройку с бубенцами и за город, на Истру или в Серебряный Бор.

– Поэтому, юный друг мой, я называю тебя так без всякой иронии или подначки, делать тебя начальником одного из наших управлений я пока воздержусь. Мне даже пришла плодотворная мысль – не стоит ли тебе на какое-то время заняться практиками? Буддистский сектор у меня подвисает. Между прочим, там генеральская должность.

– Ваше превосходительство!

– А что? – Суздалев приопустил на глаза веки. И не поймешь, нарочно это было сделано, или он перестроился.

«Если хочешь быстро овладеть всеми истинами и сохранять независимость в любой ситуации, нет ничего лучше, чем концентрация в делах. Вот почему сказано, что ученики, постигающие тайну и Путь, должны пребывать в сосредоточении… Если хочешь следовать Единому Пути, не питай отвращения к объектам шести чувств. Это не значит, что следует погрязнуть в объектах шести чувств, это значит, что следует все время сохранять правильную установку сознания и в повседневной жизни не привязываться к объектам шести чувств, но и не отвергать их, подобно тому, как утка ныряет в воду, но перья ее не намокают…»

– Георгий Михайлович, – чуть не возопил Арнаутов, настолько его испугал внезапный переход начальника в иную сферу. – Давайте я лучше командиром полка на Южный фронт поеду. Мне и комдива не надо!

«Если же, напротив, ты презираешь объекты шести чувств и стараешься избегать их, ты вступишь на путь ухода от мира и никогда не обретешь природу Будды. Если четко различаешь сущность, объекты шести чувств сами становятся сосредоточением, чувственные желания сами становятся Единым Путем, а все вещи превращаются в проявление Реальности. Вступив в сферу величайшей безмятежности, нераздираемые движениями и покоем, тело и сознание свободны и легки».

Оперативник медленно обалдевал, слишком непонятен и непривычен был изменившийся облик абсолютно здравомыслящего начальника, боевого офицера, чьи подвиги и сегодня не были забыты в анналах спецназовских войск. С такой придурью там не выживали.

Суздалев взглянул на него совершенно ясным и даже насмешливым взглядом.

– Впечатляет, не так ли? А я могу еще и на иврите из каббалы кое-что. А также и насчет вуду. Тебе полезно будет… В свое время мне тоже предложили поработать на направлении, ничего общего с моим опытом, характером, образованием не имеющем. Поколебался немного, потом вспомнил армейскую мудрость: «Ни от чего не отказывайся и ни на что не напрашивайся». Вот добьешься ты моего благословения уйти на строевую должность, а тебя там раз – и убьют. Как меня едва не убили, минутами граница между жизнью и смертью измерялась. Я себя виноватым считать буду, карму себе испорчу, а главное – дело наше пострадает. Поэтому служи, где поставили, и помни слова дзэнского наставника Хакуина: «Спрятанная добродетель вознаграждается явно».

Постучавшись, вошел инженер.

– Готово, Георгий Михайлович. – И протянул на ладони три кристалла. – Этот – мой учебный. Этот ваш, третий для института.

– Хорошо. Анатолий, обеспечь Всеволода Ильича напарником, пусть изучают машину в дозволенных пределах. Когда освоите, будете являться сюда каждый день, утром и вечером, проверять, нет ли каких новых сообщений, вообще… изменений. Установите в квартире следящие камеры и масс-детекторы. В одном из наших оперативных помещений поблизости организуй пульт круглосуточного наблюдения.

Суздалев убрал кристаллы в бумажник.

– Занимайтесь. Я сейчас сам съезжу в институт, переговорю с господином Поволоцким. Оттуда к себе. Если что, по Р-6 вызывай.