Скоро полночь. Том 2. Всем смертям назло

Лучников первый раз посмотрел на Фицроя с уважением. Однако спросил:

— А зачем тебе? Мы-то в любом случае выкрутимся, вы — сомневаюсь.

Так оно, в принципе, и было. Взвод Лучникова, великолепно подготовленный, вооруженный и экипированный, готов был и к бою, и к отступлению, «зная свой маневр». Сотня английских солдат, хоть с винтовками, хоть без, при столкновении с неизвестным шансов не имела. Если это, конечно, не банальный ураган. Смешно будет, если действительно всего лишь ураган…

— Я сейчас пойду на берег, посмотрю, что там и как. Ты займись транспортом. Вытяни эшелон за выходной семафор. Начинай посадку гражданских, кого сумеешь. Действуй жестко, но на уговоры несогласных время не трать. С тобой пойдут двое моих. Один паровоз с платформой поставьте замыкающим. Для нас. Все понятно?

— Не все! Я прикажу, солдаты и сержанты справятся. А я с вами. Здесь наша территория, я — старший по команде…

Дискуссия, готовая вспыхнуть и не сулившая англичанину ничего хорошего, завершилась по не зависящим от сторон причинам.

В ста метрах от берега речки, большую часть года пересыхающей, но сейчас, по случаю весны, довольно полноводной, черная завеса вскинулась вверх, опять как тот же театральный занавес. Почему это случилось перед рекой, а не за ней, спросить было не у кого.

Фронтом шириной не менее километра к мосту, всего лишь одноколейному, но очень длинному, перекрывающему трехсотметровую пойму безымянной речки, хлынули тысячи омерзительного вида существ. Не гориллоподобные монстры, не гуманоиды прочих видов, а исключительно инсектоиды.

Поручик не имел возможности раньше познакомиться с подобными организмами, успешно уничтоженными его товарищами на Валгалле, где он тоже не был. Так что ему оставалось (бы) только позавидовать Оноли, Ненадо и прочим, целой ротой воевавшим при мощной технической, а также и идеологической поддержке знающих людей.

А он здесь сам-один, командир вроде бы едет, чтобы принять руководство, так когда приедет? Едва ли успеет. У поручика в распоряжении, кроме автоматов и пистолетов, всего три пулемета, два «РПГ-9», по четыре выстрела на ствол. Ну и вот эти несчастные англичане с винтовками и двумя пулеметами «максим» в блокгаузе.

Одно хорошо, сама по себе речка не широкая, но бурная, весело несущая мутные от глины воды в сторону океана. И с заболоченными, покрытыми многометровыми наслоениями вязкого ила берегами. Когда наступит лето, он высохнет и полетит, гонимый ветром. Но сейчас разве что слоны смогут форсировать этот зыбучий кисель, да и то — как повезет. Гигантские насекомые на своих тонких когтистых конечностях завязнут точно.

Предмостное укрепление, занятое всего лишь одним отделением рейнджеров, англичане построили на южном берегу весьма грамотно. Несколько соединенных ходами сообщения окопов, брустверы обложены мешками с песком, хорошие сектора обстрела.

Пока хватит патронов, узкая полоска моста почти непреодолима. Пешеходный настил, всего в две доски, идет вдоль правого края, огороженный тонким стальным леером, рельсы лежат только на шпалах, между ними — пустота. Не разбежишься.

Командир отделения заранее, до появления инсектоидов, руководствуясь боевым опытом, правильно сообразил, велел бойцам натаскать кучу хвороста и всякого горючего мусора к середине моста. И сейчас они уже запалили костер. Слабенькая, но все же преграда. Доски сухие, даст бог, заполыхают, а там и пропитанные смолой шпалы займутся… Керосину бы бочку в огонь плеснуть.

Даже для бог знает чего только не повидавшего поручика зрелище было страшное. Особенно — в бинокль. Что же говорить об англичанине! Десятикратная оптика уж очень приближала. И многочисленные фасеточные глаза тварей можно было различить, и мерзко шевелящиеся серповидные жвала, зазубренные вдобавок. Биологии Лучникова учили хорошо. На двух первых курсах все, что касалось беспозвоночных, он освоил и под микроскопом, и на планшетах, и в полевых поездках.

Так ведь одно дело — тарантул, пойманный в норке на приклеенный к нитке кусочек смолы, неприятный на вид, но безопасный. Совсем другое — он же, увеличенный до размеров коровы. Да не один, в составе дивизии (если брать по численности атакующих особей), при том, что стайность подобным видам не свойственна. И еще — поручик великолепно знал, что беспозвоночные в силу устройства их дыхательной системы не могут размером превышать ну хотя бы паука-птицееда. В мезозойскую эру, кажется, существовали гигантские стрекозы, по метру и больше, но тогда, говорят, содержание атмосферного кислорода было совсем другое…

Из левого окопа глухо (накатившийся влажный туман гасил звук) застучал пулемет. Короткими очередями. Поручик видел, как эффектно лопаются хитиновые мешки от попадания бронебойно-зажигательных пуль. Первые ряды инсектоидов, кажется, приостановились. Десяток-другой паукообразных помельче забегали вдоль берега, словно принюхиваясь. Вернулись обратно. Неужели эти чудища боятся воды?

Хорошо, если так. Два пулемета, четыре человека при них, три автоматчика. Много ручных гранат. Сколько-нибудь продержатся.