Скоро полночь. Том 2. Всем смертям назло

— Саш, остаешься на месте. Игорь — к орудию. Остальные выходим, — распорядился Новиков. И не удержался от шутки: — Я — за коммодора Перри[98] буду…

— Служба у них хреново поставлена, — сказал Антон, осматриваясь. — Мы уже минуту назад могли их раздолбать с воздуха, а они даже не засуетились…

— Шатт-Урх, передавай на всех каналах, кто мы такие и что прибыли с миссией мира и дружбы, — велел Андрей. — И шутить не советуем.

— Уже передает, — доложил Удолин, словно бы принюхиваясь к здешней атмосфере, а на самом деле зондируя эфир доступными ему способами.

«Артем» по собственной инициативе сместился левее, чтобы не заслонять Шульгину и Ростокину линию огня, одновременно расширяя свой сектор наблюдения.

— Вот, кажется, и комиссия по встрече приближается, — сказал Антон, первым заметив мелькание фигур за остеклением дверей и фасада. — Переговоры я начну?

— Кто же еще? Шатт-Урх пускай нас представит, а дальше — как умеешь, Тайный посол.

Отсутствие нормальной для подобного места охраны удивило Шульгина и Новикова. Ей полагалось быть — хотя бы в чисто статусных целях. Или у них действительно абсолютно безопасная планета, или оборонительный периметр вынесен за пределы острова. Столько нервничали насчет возможного огневого контакта — и ничего.

Но удивляло это только их, отнюдь не Антона. Ни на административных, ни на курортных планетах его миров о вооруженной охране силами спецназа, и даже о гражданской полиции никто и понятия не имел. Имелись другие способы, в чем форзейль убедился на личном опыте.

Так и здесь — зачем нужны «поддержатели порядка», если каждое существо обеспечено системой самоликвидации, срабатывающей не только при возникновении прямого умысла, при обыкновенном сбое программы.

Антон, идя на два шага позади Шатт-Урха, с которого Удолин только что снял все «стопора и ограничители», как выразился бы Воронцов, думал не о нем. И не о том, что скажет вон тому, черноволосому, одетому в белую тогу с красной полосой (чистый римлянин эпохи Республики), выступившему на два шага вперед от теснившейся за спиной толпы.

Он удивлялся, как здесь все похоже на планету Ланьлинь, где у персон его ранга принято было проводить отпуска, краткосрочные и длительные. Похожее содержание кислорода в воздухе, близкая по стилю архитектура. Что бы это значило? Та планета находилась от Земли намного дальше, чем Валгалла, и Антон совершенно точно знал, что за обозримый исторический период никто из граждан Конфедерации здесь не бывал и появиться сам по себе физически не мог. А поименно известные ему сотрудники Департамента активной дипломатии, если и могли, то никаких документов и записок на эту тему в открытых фондах не оставили.

И все же…

Точно так некогда удивили космобиолога Альбу абсолютно земные сосны на Валгалле.

Антон шел, выпрямившись во весь свой немалый рост, развернув плечи, оставив за пределами всех предыдущих миров и событий тяжелые и просто ненужные воспоминания. Без всякого рекондиционирования ощутив себя именно Тайным послом. Не какой-то там параллельной Земли, а могучей Галактической конфедерации.

Верно и вовремя Новиков о его титуле напомнил, сориентировал в нужном направлении. Так и будем работать. Андрей с Шульгиным тоже здорово сбили с толку аггров при самом первом контакте, выдав себя за представителей «третьей силы»[99]. Он же и на самом деле таковым является. И не только «третьей» — четвертой, если не пятой. Как считать. Шатт-Урх это сразу усвоил, «величайшим» назвал. Отсюда и пляшем. У вас тут свои мелкие разборки, а я прислан порядок навести.

Довольный собой, Антон разжал пальцы на цевье автомата, позволил ему свободно повиснуть на ремне под левым локтем.

Эмоции Шатт-Урха он мог контролировать не хуже Удолина, только несколько в другом спектре и проекции. Их приятель, кажется, не потерял себя, держался с достоинством, поскольку побывал там, где никто из присутствующих не был, узнал много нового и интересного и вдобавок привел с собой людей, с которыми можно разговаривать.

Времени на то, чтобы анализировать дальнейший обмен мнениями дуггуров, считающих себя мыслящими, не осталось.

В трех шагах носитель тоги остановился и протянул вперед правую руку с раскрытой навстречу ладонью.

Антон на всякий случай сделал то же самое.

— Господин, сними защиту с твоего мозга, тогда… сможет говорить с тобой голосом и по-русски, — сказал Шатт-Урх.

— Пожалуйста…

— Меня зовут Суннх-Ерм, — отчетливым голосом диктора московского радио представился дуггур. — Я — председатель Совета мыслящих, Рорайма, руководящих правильным функционированием народа нашей планеты.