Скоропостижка. Судебно-медицинские опыты, вскрытия, расследования и прочие истории о том, что происходит с нами после смерти

Диагноз отравления – диагноз комплексный, основывается на результатах химического исследования, прежде всего, и совокупности различных неспецифических морфологических признаков, обнаруженных при исследовании трупа и гистологическом исследовании кусочков внутренних органов. Эксперту у стола нужна недюжинная чуйка, чтобы заподозрить отравление. Или в потоке брать на химию материал от всех трупов подряд. Судебно-химическое исследование требует средств, проводится долго. Стандартная общая химия на наркотики, психотропные и одурманивающие делается месяц. Редкий эксперт в здравом уме направит на общую химию кровь и органы от бабушки или дедушки девяноста лет, хотя от квартирных мошенников страдают в первую очередь именно они, одинокие старики. Периодически, когда по Москве пролетают всплески работы квартирных банд и мы узнаем об этом от сотрудников МВД, мы устраиваем почти тотальную химическую облаву, то есть берем материал в работу от всех трупов, особенно пожилых. Но для того чтобы это делать, нужны сведения от органов следствия и дознания. Иногда работа квартирных мошенников обнаруживается после вскрытий. Эксперт в случае своих необоснованных подозрений может взять кровь от трупа в архив, то есть не проводить химическое исследование, а взять для хранения. Кровь хранится год, в течение которого исследование легко можно провести. Внутренние органы в архиве химического отделения не хранятся, только кровь и моча.

Лет шесть назад следствие накрыло квартирную банду из нескольких человек, участники в течение нескольких лет отбирали квартиры и жизни их владельцев по одной схеме: договор ренты – клозапин плюс алкоголь. Во время следствия они признались во многих эпизодах по Москве и Московской области, полиция собирала доказательства. Из всех умерших бабушек и дедушек за обозначенный период времени по нашему Бюро проходили двадцать два трупа. Кровь в архиве нашлась не от всех. В десяти случаях был обнаружен клозапин, он же лепонекс; разумеется, при исследовании трупов эксперты даже предположить не могли, что старушки и старички-весельчаки балуются запрещенными препаратами, в крайнем случае выпивали, кто ж не выпивает. Короче, всех тех старичков и старушек похоронили от традиционных естественных причин, а тут на тебе, клозапин. Расследование довели до конца, группировку закрыли надолго. Мы снова не берем общую химию у всех подряд, тем более девяностолетних старушек. До следующей банды, наверное. Судебная медицина не абсолютна, волшебной пробирки и центрифуги, как в сериалах, не существует.

Поясню немного, как проводится судебно-химическое исследование. Судебно-химическая лаборатория Бюро не синтезирует новые вещества, не занимается научными изысканиями, не выводит новые формулы, не дает названия новым веществам, которые были обнаружены при анализе. Лаборатория все выявленные в биоматериале вещества сравнивает с библиотекой, выявляет совпадения и таким образом формулирует заключение, разумеется, это происходит автоматически. То есть, чтобы написать, что в крови гражданина А. был обнаружен морфин, выявленное при анализе крови вещество должно совпасть с условным образцом морфина из библиотеки. Соответственно, если в библиотеке нет какого-либо образца, это вещество на данном уровне исследования не может быть идентифицировано. Наши химики не составляют химические формулы неопознанных веществ, чтобы по формуле определить, что это было, у них просто нет таких возможностей, это вне их компетенции.

Несколько лет назад следствие накрыло квартирную банду из нескольких человек, участники в течение нескольких лет отбирали квартиры и жизни их владельцев по одной схеме: договор ренты – клозапин плюс алкоголь. За обозначенный период времени по этому делу в нашем Бюро проходили двадцать два трупа.

По последним данным химико-токсикологической лаборатории Сеченовской медакадемии, каждую неделю в мире (!) синтезируется одно новое вещество из группы так называемых синтетических, дизайнерских наркотиков, известных и распространенных сейчас солей для ванн и прочих. Производство снизилось несколько лет назад – до этого синтезировалось два вещества в неделю. Научные химические лаборатории просто не поспевают за космическими скоростями умельцев, не успевают выделять, описывать, классифицировать новинки, которые могли бы потом служить образцами в химических библиотеках. Официальной науке не угнаться за мировым рынком.