Скорость Тьмы

Рукоятью пистолета Ворон разбил зеркало.

Кнопки в кабине не имели обозначений. Вставив в прорезь свой «ключ», оперативник ткнул пальцем в самую верхнюю.

Лифт вздрогнул, медленно заработав.

— Отдел переселений наверняка под охраной, — проговорил Карел. — Не понимаю, на что ты рассчитываешь.

Кабина остановилась, створки разошлись, и разведчики вошли в холл. Спрятав «ключ», Ворон привинтил к дулу своего пистолета маленький блестящий колпачок.

— Подожди меня здесь...

Ночное здание штаб-квартиры Шестнадцатого отдела НКВД трудно было узнать.

В свете падающего с улицы тусклого луча майор с изумлением осматривал покрытый истлевшим ковром пол. На подоконниках лежал толстый слой пыли. Занавески едва держались на перекосившихся карнизах. Портрет вождя у мраморной лестницы почернел, так что невозможно было даже рассмотреть, кто там изображен.

Стены облупились, плафоны многих ламп были разбиты. Что же здесь произошло?

Через несколько минут Ворон вернулся, вид разведчик имел довольный.

— Что, удивлен этим запустением? Утром здесь все будет сиять как новое. Работает темпоральная установка. Время внутри здания течет медленней, нежели снаружи. Теперь ты понимаешь, почему сюда невозможно проникнуть ночью? Идем в «кунсткамеру», а то скоро светает...

«Кунсткамерой» нейроразведчики называли хранилище переселений, действительно очень походившее на музей заспиртованных в стеклянных колбах организмов. Вот только емкости были установлены здесь больших размеров, да и заполнены отнюдь не формалином.

У входа в хранилище лежал старик в военной форме. Он был застрелен.

— Ночная охрана, — небрежно бросил Ворон, — пришлось убрать...

— А что... с его лицом?

— Он состарился вместе со зданием. Утром помолодеет, однако это вряд ли его воскресит...

— А кто отключает саму установку?

— Дежурный на втором посту. Но его нам следует опасаться в самую последнюю очередь. Он настолько одряхлел, что не может даже сдвинуться с места. Чем ближе к этой чертовой машине, тем быстрее тебя пожирает время...

— Но почему тогда мы, находясь здесь, не стареем?

— Потому что нас не было тут, когда заработала замедляющая время машина...

Заполненные проводниковым раствором прозрачные ТИЭР-ванны подсвечивались изнутри мягким голубоватым светом. На то, что находилось внутри, было неприятно смотреть. Сморщенные высохшие тела безвольно парили, обмотанные резиновыми трубками подачи кислорода.

Тихо гудели обогреватели.

— Твое тело будет трудно сейчас найти. Мы просто не сможем его опознать, — усмехнулся Ворон. — Скоро рассветет, давай расчехляй «кресло», а я займусь проводами…

Похожий на реальность сон продолжался. А что произойдет, если он сейчас все-таки проснется?

Стараясь скрыть от напарника внутреннее напряжение, майор резко стянул с «кресла Аросьева» кусок темно-зеленого брезента.

21

Биополярный излучатель был достаточно прост в управлении. Карел быстро подключил питание, опасаясь, что искусственно состаренное оборудование не будет работать.

Но агрегат включился. Ярко замигала красным контрольная лампа, и ржавая конструкция ожила.

Сидящий на полу Ворон с часами в правой руке нервно пожевывал спичку.

— Ну, сколько там еще осталось? — спросил его майор, переводя «райдер переселений» в режим ожидания. — Я уже выжал напряжение по полной...

— Еще минут десять.

— А как будем уходить, ты уже решил?

— Действуем по обстановке.

— Может, снова воспользуемся «Лестницей»?

Разведчик покачал головой:

— Здесь она не откроется. Проникнуть сюда через «Лестницу» можно, но выйти не стоит и пытаться.

— Почему?

— Возможно, слишком много помех в пространстве. Внизу под нами, на втором подземном этаже, работает лаборатория, сжирающая за ночь недельный запас городской электроэнергии. Говорят, техники постоянно поддерживают открытым некий проход.

— Проход куда?

— Возможно, на Иную Сторону.

— Круто.

— А кто спорит?

— Первый раз слышу о подобном.

— Да ты и половины не знаешь, — усмехнулся Ворон. — Тут такие дела творятся... Просто одуреть можно. Мы, когда все выяснили, сами долго не могли поверить. Знали ведь с самого начала, что в Шестнадцатом отделе возможны всякие чудеса, и все равно отказывались верить.

— О чем ты? — удивился Карел.

— Например, мы выяснили, что у Сталина и Гитлера на начальном этапе войны был один и тот же... назовем его Советчик. Когда Сталин почувствовал, что теряет реальную власть, он сумел отказаться от его услуг, вовремя попросив помощи у православной церкви. Фюрер от Советчика не отказался, за что в конечном счете и был вознагражден. Но то, что сейчас стоит во главе Третьего рейха, трудно назвать не то что человеком, а даже... живым существом. Первым от Гитлера отвернулся далай-лама Воталхе, быстро смекнув, КУДА ведет германский народ сильно изменившийся вождь.

— И все-таки, на чьей же стороне этот хитрый тибетец? — усмехнулся майор, проверяя разъемы разогретой установки.