Скорпионы

Летом Герберт пользовался террасой. Он поставил там удобный шезлонг. Читал или просто лежал долгими вечерами при лунном свете, наслаждаясь легким ароматом цветов. Тогда он впервые задумался над тем, не расторгнуть ли контракт с фирмой, и даже кое с кем советовался на этот счет.

Он скоро понял, что не стоит затевать этого дела: фирма не согласится на разрыв контракта.

А с машиной творились непонятные вещи.

В один прекрасный день работы приостановили. Странно, их перестали подгонять! Даже взяли двух конструкторов на другую работу. Все было готово к первым испытаниям. Но дело застряло на мертвой точке, как сор в мусоропроводе.

Однажды часть конструкторов куда-то перевели. Поговаривали о базе, чертовой дыре, где не было ни нормальной жизни, ни нормальной работы.

Приезжал Карл, спрашивал, как идут дела с новой машиной.

— Не знаю, — отвечал Герберт.

— Не знаешь?

— Нет.

Карл первый узнал обо всем.

— Так вот, — сообщил он, — вы делаете машину, у которой будет большой потолок, громадный радиус действия, гигантская грузоподъемность, она будет проста в управлении и достаточно дешева. Одного вы не сможете запланировать. Этого не смогут запланировать даже самые гениальные головы в ваших конструкторских бюро. Речь идет о том, что груз ваш исключительно дорогой. А вы же не можете дать гарантии, что машина при всех ее качествах достигнет цели. Правда?

— Такой гарантии никто не давал с тех пор, как летают люди. Не пойму, к чему ты клонишь.

— А вот к чему. Вам платят за то, чтобы вы сделали такую машину. А в другом месте другим людям платят за то, чтобы они выдумали что-нибудь такое, и тоже с гарантией, что бы помешало вашей машине достигнуть цели. Те люди ломают голову над ракетами, которые должны уничтожать любые машины при любом потолке.

— Очевидно.

— Тебе понятно, что это такое?

— Да. Как будто понятно. Ракета быстрее доставит к цели этот груз, чем наша машина.

— Авиация отмирает, а с ней и летчики.

— Не болтай глупостей, — вдруг рассердился Герберт. — Смотря какая авиация. Люди еще долго будут летать на машинах, которые годятся на слом.

— Глупая болтовня о гражданских линиях.

— Вовсе не глупая. Я серьезно подумываю о том, чтобы возвратиться на родину и работать на гражданских линиях, как большинство пилотов. Все дело в контракте, понимаешь?

— Да.

— А ты?

— Что я? Я офицер. Это моя профессия. Дальние полеты. Когда налетаю свою тысячу часов, стану инструктором, и все. Я всегда хотел летать на самолетах большой дальности. Вот это, я понимаю, полеты! Это тебе не старая дорожка от Брюсселя до Лондона. Не успеешь взлететь, как под тобой пригороды Лондона.

— Кому что нравится.

— Герберт!

— Да?

— Я хочу уехать из Чикаго.

— Куда, черт побери?

— Надо немного полетать всерьез. Может, поеду на какую-нибудь базу, где летают всерьез.

— Ну что же, поезжай. Жаль только, что заберешь Доротти. Я привык к вам. Выпей, вино хорошее, настоящее итальянское.

— Давай плюнем на все и сыграем в шахматы?

— Охотно.

— Только без королевского гамбита: не терплю драк на доске.

— Идет, разыграем староиндийскую.

Через месяц Портер получил назначение. Уже было известно, куда его посылают. Доротти уволилась из больницы — она уезжала с мужем. На базе ей обещали место в военном госпитале.

— Поедем с нами, — предложил как-то Карл.

— Ты с ума сошел!

— Хоть полетаешь наконец по-настоящему.

— Мне и тут неплохо.

— Знаешь, я познакомлю тебя с ребятами, которые едут вместе со мной. Они наверняка тебе понравятся. Это мировые ребята, настоящие ассы.

Но Герберт не выразил особого желания знакомиться.

Однажды днем они сидели, изнемогая от скуки. Доротти не было дома, у нее были какие-то дела в городе. Выпили кофе и спустились к автомашине Герберта.

— Ну, так где живут твои ребята?

— Не знаю.

— Как же ты собираешься меня с ними знакомить?

— Один из них наверняка сидит в пивной. Мировой парень. Чудно как-то его зовут, да и хозяина пивной тоже. Он — Майковский, а хозяин пивной — Барановский или что-то в этом роде. Он, кажется, поляк, все его называют просто Майк.

— А где эта пивная?

— На Милуоки.

— Поищем.

Они долго ездили по Милуоки, пока не нашли вывеску: «Ресторан — Барановский».

— О, — сказал Карл, — я же говорил, что Барановский, только ресторан, а не пивная.

Они спросили кельнера, нет ли здесь капитана Майка.

— Нет. Наверное, он в другом польском ресторане.

— Где это?

— Здесь же, на Милуоки. Ресторан господина Ленарда. — И он объяснил им, как туда проехать.

У Ленарда они действительно нашли капитана. Оказалось, что он много слышал о Герберте и весьма лестно отзывался о машинах, в проектирование которых и Герберт вложил свой труд.

— Вы едете с нами? — спросил капитан.

— Нет, зачем же?

— Вам повезло.

— А Карлу не терпится поскорее уехать.

— Карл — романтик. Потом он поймет. А я еду, потому что должен.

— Тут вам не на чем летать?

— Выходит, что так. Придется теперь возить этот ценный груз туда и обратно. Забава кретина. Как подумаю, что надо будет тащить его в воздух, болтаться там с ним сколько положено, а потом приносить под брюхом назад, на базу… Но хоть машины дают хорошие. Конечно, из-за груза, а не из-за людей.