Скотство и чуть чуть о плохих грузинах

Ладно бы две недели жрать-глотать эти антибиотики, вильпрофен с юнидоксом от которых был постоянный понос и которые так нагрузили печень, что едва не довели ее до цирроза и эти пол-месяца Тушников ходил на работу в самом угнетенно-подавленном настроении. Да еще и от алкоголя пришлось на две недели наотрез отказаться, какие лишения, однако! А тут, поехал на Кирочную сдавать контрольный анализ, а там, бац! В графе "генитальная микроуреаплазма" стоит минус, но зато в графе "трихомониаз" откуда ни возьмись появился громадный плюсище…

– Как же так? – растерянно спросил Максим.

– А на то она и скрытая инфекция, что до поры скрывается, а там прыг, и проявляется, – ответил ласковый доктор.

Теперь, ввиду того, что таблетками эту гадость убить не удалось, ласковый доктор назначил укольчики.

– А женщину, супругу, девушку свою полечиться к нам не желаете привести? – спросил ласковый доктор.

– Не желаю, – ответил Максим, – пусть как-нибудь сама.

***

Маринку решил наказать. С начальником службы безопасности клуба, с Петей Огурцовым у Тушникова отношения не сложились. Огурцов – этот бывший гэбист с нескрываемым высокомерием относился к артистам, огульно и вслух зачисляя всех их, как он смачно выражался, – "в пидарасы". С Петей они только здоровались, и не более того. А вот с обоими бойцами фэйсконтроля, с чемпионом 1995 года по боям без правил Валидом Бароевым и ветераном спецназа внешней разведки Северной Кореи – Ким Дон Кимом, или как его тут в клубе кликали, – "Кимом два раза", за то, что на кухне всегда ел две порции, с этими у Максима дружба получилась на славу. Не раз выпивали вместе, не раз Максим проявлял дальновидность и одалживал им обоим денег.

– Слыш, Кимка, тут у меня проблемка одна маленькая возникла, не поможешь по дружбе? – спросил Максим дежурившего в эту смену охранника.

Максим специально выбрал момент, когда кореец покончив с двумя порциями котлет и жареной картошки, пребывал в самом прекрасном расположении духа.

– Какая проблемка? – приветливо откликнулся Ким, – поможем, если сможем.

– Сможем, – уверенно ответил Максим, – всего и делов-то, бабе одной по голове настучать за дела нехорошие.

– Настучим, если тебе надо, – ответил Ким.

– Надо, – заверил друга Максим, – да я тебе и бабок дам, три сотни баксов.

***

У Максима полной уверенности не было, что микроплазму и трихомониаз он поймал именно на этой Маринке, но по всем подсчетам и вычислением все больше сходилось именно на ней.

Маринка, которая вообще то была Кирой Мориц, работала в туристическом агентстве, и жила в Купчино на Бэла-Куна.

– У нее собачка есть болонка пекинская, она с ней выходит утром и вечером.

– Лучше утром, потому как вечером мы работаем, – сказал Ким.

– Утром ей к десяти в ее турфирму, так что она с собакой выходит погулять в пол-девятого плюс или минус пять минут, мне еще, когда она у меня оставалась ночевать, из-за этой пекинской дряни приходилось ни свет ни заря эту Маринку к ней на Бэла-Куна отвозить, чтобы собаку выгулять.

– Ну и хорошо, – сказал Ким, – утром в восемь двадцать займем позицию…

Во вторник оба остались ночевать в клубе, и с утреца на машине Максима поехали в Купчино. В семь тридцать город пустой, за пол-часа с Черной Речки до Бэлы – Куна доехали.

Встали припарковались неподалеку, так чтобы через лобовое наблюдать за парадным.

Ждали минут двадцать. Курили, болтали о всякой чепухе.

– Вот она, – Тушников толкнул приятеля в бок.

Стройная худенькая девушка в спортивной куртке вышла из подъезда, держа под мышкой коричневого волосатого песика, и подойдя к газону, опустила животное на жухлую осеннюю траву.

– Народу здесь утром много ходит, – сказал Ким, – да и светло уже в пол-девятого.

– Ты что? Отказываешься? – нервно спросил Максим.

– Да нет, не отказываюсь, – ответил Ким, – просто денег триста это маловато, накинуть бы.

Потом Ким вышел из машины и зашел в Маринкино парадное.

Потом вернулся обратно, сел рядом.

– Можно в лифте, – сказал Ким, – когда наверх назад поедет, можно там.

– Ты мастер, тебе виднее, – сказал Максим.

– Ты еще вот что, – сказал Ким, – как ее бить, очень сильно, чтобы травму нанести, или просто так, напугать?

– Чтобы травму, – сказал Максим.

***

Через неделю Тушников решил ей позвонить, проверить, не думает ли она чего лишнего?

– Кира? Это я Максим, помнишь меня? Чего давно не звонила? Куда пропала? Может пересечемся?

На том конце трубки послышались только невнятные тихие бормотания.

– Я не могу, – лепетала Маринка, у меня такое несчастье, на меня в лифте напали, мне челюсть сломали, я даже говорить не могу…

– Ну, а ты в милицию-то заявляла? – поинтересовался Максим.

– А что милиция? – ответила Маринка…

***

А Зураб Ахметович снова принимал гостей.

На этот раз к нему на дачу Лагутин привез с собою двоих питерских. Бизнесмена Гришу Золотникова и шоумэна Максима Тушникова.

Максим так готовился к поездке, так готовился!