Скованные намертво

— А что, вполне вероятно, — кивнул Савельев. — У нас есть два человечка, которые могут опознать убийц. Эта информация меняет дело.

— Ну вот, работайте.

Аверин переговорил со следователем городской прокуратуры, с оперативниками. Убийцу никто не видел. Зацепок никаких нет. Возможно, удастся установить заказчиков. Но что с ними делать без исполнителя? При раскрытии наемных убийств нужно цеплять сразу всю цепочку: заказчик — посредник — исполнитель. Если хоть одно звено выпадет, дело не устоит.

Домой Аверин вернулся в десятом часу. Едва открыв дверь, он почувствовал специфический острый запах. Включил свет. И смог полюбоваться лужей в самом центре комнаты.

— Что ж ты, злодей, творишь? — он вытащил из тапка котенка и легонько встряхнул его.

Пушистик посмотрел на него очаровательными огромными глазищами и виновато мяукнул.

Аверин пошел во двор. У черного входа в магазин валялись ящики. Он нашел ящик покрепче, наполнил землей.

— Вот сюда будешь ходить, — ткнул Пушистика в землю. — Понятно?

Котенок мяукнул.

— Плохо себя ведешь. Молока не получишь. Пушистик фыркнул и устроился в тапке. Тренькнул дверной звонок. Аверин посмотрел в глазок и нехотя отпер замки.

— Проходила мимо, решила заглянуть, — затараторила Света, бросаясь Аверину на шею с решимостью самбиста, идущего в атаку на чемпионате мира. Послышался звонкий «чмок» — губы впились в шею, оставив на ней отпечаток сиреневой помады. — Я зайду?

— Ты уже зашла.

— А, точно, — рассеянно произнесла Света и скинула туфли. Она была высокая, худая, изящная, с длинными черными волосами, работала корреспондентом «Вечернего мегаполиса», обладала немножко вздорным, экспансивным характером и где-то раз в месяц объявляла о полном разрыве с Авериным, но потом заявлялась на ночь глядя и утверждала, будто проходила мимо. — Что это у тебя за соседка?

— А что?

— Увидела меня. Обозвала неприлично. Пожелала мне сдохнуть.

— Она сумасшедшая.

— Правда?

— Со справкой.

— Ух ты. А тебе не страшно с такими соседями?

— Страшно.

— Киска! — торжествующе воскликнула Света, нагибаясь и подхватывая Пушистика.

— Это кот.

— Ты сам кот. А это — кошечка. — Света погладила замурлыкавшего котенка. — Хорошая киска. Мале-енькая.

— Тебе кофе?

— Ага. И поесть чего-нибудь… Кисонька, — она прижала котенка к щеке.

— Нравится? Забирай.

— Да ты что? У меня две собаки!

Действительно, у Светы были две борзые, к цвету которых она постоянно подбирала одежду. Надо отметить, что когда она выгуливала свою псарню, то смотрелась весьма изящно и чем-то становилась похожей на этих борзых.

— А тебе их сегодня выгуливать не надо? — осведомился Аверин.

— Я договорилась, что их выгуляют.

"Значит, ко мне собралась на ночь», — вздохнул Аверин. Дом — крепость, и в этой крепости пробита снова брешь. Ох, женщины. Аверину сегодня хотелось одиночества. Он устал. Но от Светы отделаться невозможно. Вообще у него никогда не получалось отделываться от женщин.

— Пойду, пожарю отбивные, — сказал он.

— Я на диете. Мне йогурт.

— Нет йогурта.

— Ну так купи.

О Господи, подумал Аверин и кивнул:

— Ладно.

Внизу находилась палатка, в которой торговали свежими йогуртами. Спорить бесполезно — если Свете что-то втемяшилось в голову, то ее с мысли не собьешь.

Зазвонил телефон.

— Вячеслав Викентьевич? — послышался голос вчерашнего незнакомца. — Вы не забыли о завтрашней встрече?

— Нет.

— Я рад. Помните, ваше слово насчет конфиденциальности?

— Помню.

— Надеюсь на вашу порядочность.

Послышались частые гудки.

Что делать? Он обязан доложить обо всем руководству и попросить разрешения на установление контакта. Однако есть одно «но». Его обещание. Тот, кто звонил, знал, что Аверин никогда не нарушает данного слова.

— Где мой йогурт? — осведомилась из кухни Света.

— Будет тебе йогурт, — он нагнулся и начал зашнуровывать ботинок.

Человека убивали. Сосредоточенно, серьезно, без дураков. Слышалось шарканье ног, пыхтение, сдавленные вскрики. Это была не обычная пьяная драка — Аверин, большой специалист в уличных потасовках, сразу определил это.

Он на миг замер, потом вздохнул и нехотя шагнул, вперед, за угол.

С улицы в крошечный глухой дворик падал слабый свет, в котором едва различались мечущиеся темные силуэты. Трое прижали одного. Они молча пытались одолеть его, а он молча отбивался. Аверин понимал, что лезет не в свое дело. Но у него с детства сложилась такая судьба — влезать не в свои дела.

— Э, братки, — воскликнул он.

— Вали, поц, — прошипел один, согнувшийся у стены в стороне. Ему уже перепало в драке, и он еле стоял на ногах.

— Да ладно вам. Давайте жить дружно, — процитировал Аверин слова известного мультика. Часто это восклицание позволяло загасить конфликт. Но только не сейчас.

Жертву почти дожали. Человек, скорчившийся за мусорными баками, еще пытался отбиваться. Он отмахнулся зажатой в руке палкой. Палка вылетела из его рук. В отблеске фонаря тускло мелькнуло лезвие ножа.

— Братва, ментов позову, — сказал Аверин. Стае оставалось совсем немного, чтобы достать добычу. И она не собиралась ее выпускать.