Скованный бог. Отражение

Судя по хмурому взгляду Фениксийца, он явно так не считал и испытывал более тёплые отношения к своим братьям. Однако мне было плевать на его плохое настроение — пока он беситься, по крайней мере, не раздражает своим нытьём. Да и скоро ему будет далеко не до этого.

— И чем тогда ты решил заняться? Кто может помочь людям больше, чем сыны самого Императора? — с вызовом спросил он, скрестив руки у груди.

— Его самое первое творение, — столь же спокойно ответил я, вызвав заметное удивление у Примарха. — Кое-что, на чём он обрабатывал свои навыки, прежде чем приступать к массовому производству полубогов. Прото-образец, давно забытый и потерянный — как раз то, что нам сейчас нужно. Он невероятно могущественен и ненавидит Хаос чуть ли не больше своего создателя, отчего можно забыть про любой шанс падения в руки пагубных богов. Два качества, которые, честно говоря, единственные имеют значения в это время.

— Я понятия не имею, о чём ты говоришь, однако уверен, что если бы у моего отца имелся дополнительный сын, он бы использовал его на полную. А потому с ним обязательно должно быть что-то не так, раз даже к Ангрону и Кёрзу у него было больше смирения, — ответил мне нахмурившийся Фулгрим, явно не обрадованный подобным открытием.

Не только вряд ли ему понравилось осознавать, насколько он с братьями не уникален, но то, что один из них познал судьбу, схожую с прочими потерянными Примархами. Учитывая, что Хорус вообще начал Ересь из-за страха подобной судьбы для Астартес и их прародителей, подобная реакция была вполне понятной.

— Не без этого, конечно, и уже один раз он восстал против Императора, однако то было больше вопрос недопонимания. Спустя десять тысяч лет, когда ситуация в галактике, мягко скажем, изменилась, есть возможность решить древний конфликт и прийти к согласию. Как-никак, мне не привыкать работать со всякими сломанными чародеями, объединяя их в нечто большее и лучшее, — пожав плечами, ответил я.

Фениксиец замолчал, слегка склонив голову и вновь осмотрев меня с ног до головы.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — размеренно, считая слово, ответил он. — Будущее является гибкой субстанцией, и пусть тебе ведомы вихри времён, не стоит слишком сильно полагаться на них. Как говорил Магнус, любое видение может оказаться ложным, и лишь мы сами хозяева своей судьбы…

— И к чему этот подход привёл его? — раздражённо ответил я, резко повернув голове в его сторону. — К бессмысленной погоне, где он пытался доказать всем, что знает лучше остальных. Но можешь не беспокоиться об этом — я хорошо усвоил уроки, которые и привели к падению Алого Циклопа. А потому и стремлюсь как можно лучше подготовить Империум к грядущему. Главная разница между нами в том, что твой брат желал выйти чистеньким победителем, не заплатив за светлое будущее. Я не он. Мне приходилось вырывать его с кровью и плотью, и готов отдать ещё больше ради него. Абсолютно всё…

Фулгрим отступился назад на пару шагов, после чего опустил взгляд и слегка кивнул мне. Сразу же после этого он закрыл мою дверь и ушёл куда-то дальше по коридору. Выдохнув, я вернулся к своим исследованиям, вновь начав погружаться в глубины Имматериума. Мне требовалось максимально подготовиться к грядущему, ибо от следующей части моего плана будет зависеть абсолютно всё.

...

На первый взгляд, планета Карис Сефалон могла показаться самым скучным и непримечательным миром-святыней, где, как и везде, поклонялись Императору и каким-то случайным местечковым святым, однако такие чувства были лишь до приземления на поверхность планеты.

Стоило сделать лишь первый шаг на местную святую землю, как необъяснимое чувство чего-то великого словно бы касалось души и наполняло истинной верой. Ощущения чего-то невероятно могущественного и однозначно божественно словно бы разливалось в воздухе, отчего каждый смертный мог ощутить кусочек Его воли.

И местная монументальная архитектура, где колоссальные километровые статуи святых смотрели на всех людей как на жалких насекомых, только усиливали эти ощущения. Абсолютно всё на этом мире, от гигантских храмов и колоколов, чей звон слышим на многие километры, до тысяч острых шпилей, где миллионы паломников, каждый день прибывающих из сотен окрестных миров, проводили дни и ночи в бесконечных молитвах, наполняло человека духом чего-то божественного и мистического.

Одновременно великого и всемогущего. Способного исправить любые проблемы в человеческой жизни, стоит лишь помолиться об очищении от грехов окружающего мира…

Очевидно, что такое место не могло быть обычной планетой и в варпе. Находясь в самом Сегментуме Терры, причём относительно близко к прародине всего человечества, сияние Астрономикона здесь было невероятно сильно, проходя сквозь каждый предмет и абсолютно каждого человека. И вместе с миллиардами, молящимся Владыке всего человечества, сам Имматериум здесь, казалось, покрылся золотым свечением, связывающем воедино все религиозные символы: от самой малой статуи Императора, до гигантского храма, вмещавшего десятки тысяч прихожан.