Скованный бог. Отражение

Война в подулье кардинально отличается от противостояния на поверхности или даже в космосе. В бесконечном переплетении железных коридоров, образующих один большой тёмный лабиринт, было трудно устроить противостояние армий. Единственным способом воевать в больших масштабах являлось использование основных транзитных путей, вроде гигантских лифтов всех видов и железных дорог.

Вот только когда в твою крепость ведёт один единственный нормальный путь, то оборона становится элементарной, а нападении и попытка захвата практически невозможной. Поэтому Империуму так трудно устанавливать здесь свою власть — метод закидывания мясом здесь не сработает и, возможно, сделает жителей этой бездны лишь сильнее.

Ведь там где погибнет десять тысяч солдат, останется целая куча оружия, которой можно будет вооружить целую армию. А в нынешней Имперской военной тактике болтер стоит куда дороже жизни одного гвардейца.

Однако подулье не неуязвимо и те же Арбитрес с инквизицией могли уничтожить самых опасных и дерзких местных королей путём нанесения хирургически точных ударов. В основном с помощью найма других банд, которые знали эти места и тайные коридоры, способные провести мимо большинства ловушек.

И у меня в распоряжении десятки таких группировок, которые смогли провести мою армию практически до стен гигантской крепости Бледной толпы, расположившейся в обрушенной части бывшей крепости Арбитрес. Монументальное сооружение кипело жизнью и я чувствовал сотни тысяч мутантов с псайкерами, которые готовились к бойне. К их сожалению — мы тоже.

Как всегда, я шёл впереди своих войск. В этот раз враг оказался слишком многочисленен, а мы слишком ограничены во времени, чтобы со всем разбираться в одиночку. Поэтому за моей спиной шли десятки тысяч представителей сил Арбитрес и членов моего культа, решивших огнём и кровью доказать свою веру.

Нам пришлось опустошить практически все запасы целых чёрных рынков, чтобы снабдить всех оружием, снаряжением и прочими ресурсами, однако подулье всегда было богато на подобного рода вещи. Они здесь встречались буквально чаще еды с водой.

Мне даже не нужно было вновь произносить пафосную речь, ради воодушевления толпы за моей спиной. Куда ярче слов говорили действия. Люди часто слышали, ради чего они рискуют жизнью, однако настало время показать, почему шансы выжить именно на нашей стороне.

Стоило мне подойти достаточно близко, я заметил сотни орудий, быстро поднятых и направленных в мою сторону. Однако либо они сразу поняли бессмысленность такого действия, либо это просто оказался отвлекающий манёвр, так как уже через несколько секунд в меня полетели другие снаряды. Сотни огненных шаров, копий и целых ураганов пламени, направились в мою сторону.

Время вокруг меня начало искажаться, постепенно затихая и успокаивая своё движения. Закрыв глаза, я заканчивал читать последнее Исчисление. Пора.

Хлопнув в ладоши, я заставил сталь перед собой дрогнуть и прийти в движение. В мгновение ока она превратилась в жидкую массу, а затем волнами поднялась вверх. Сама реальность искажалась подобно моему разуму, отчего верх и низ на время потеряли смысл, а затем становились вообще чем-то совершенно другим.

Пламенный шторм встретил на своём пути преграду, которую не смог преодолеть при любом желании. Буря психического огня и искажённой стали продержалась несколько секунд, в процессе даже смешиваясь и образуя какой-то совсем безумный танец, после чего новая волна отправилась в сторону моих врагов. Судя по крикам — жертв было немало.

Дальше просто взмахнул рукой, тем самым дав войскам приказ двигаться вперёд. Настало время финального боя.

...

Дорм рывком бросился за угол, чудом увернувшись от выстрела. Снаряды ударили в стальные стены его укрытия, но древний металл, как всегда, не подвёл и выдержал под обстрелом. У мужчины было несколько секунд чтобы отдышаться, сменить обойму и вернутся в пекло. А также желательно придумать, как быть дальше.

Он всё ещё не полностью привык к своему обновленному, лишённому мутаций, телу, однако с каждым днём становилось всё проще. Мужчина практически не потерял в физической силе и выносливости, однако полностью ушла боль, сопутствовавшая ему всю жизнь.

Колющее чувство, словно твоя голова не подходит к телу, бесконечное тяжёлое биение сердца, пытающееся двигать огромного мужчину и вечная боль в суставах, не созданных, чтобы поддерживать слишком большое тело. Он чувствовал их столько, сколько себя знал, отчего порой слишком часто опирался на амасек с кое-каким розовым порошком, убирающим боль и дарующий чистое удовольствие. Вот только сейчас его сознание кристально чисто.

Дорм был бесконечно благодарен святому за то, что тот дал ему шанс на новую жизнь. Избавил от уродств и дал возможность думать чистой головой. Даже несмотря на то, что он вёл далеко не самую порядочную жизнь.

Он признавал, что был далеко не праведником, однако жизнь в подулье научила его быть благодарным. Здесь ты быстро учишься ценить руку, которая тебя кормит. И за исцеление он готов сделать очень многое.