Скованный бог. Отражение

Золотой свет, окутавший меня, резко заморгал и многократно усилился. После того как я понял принцип работы своих псайкерских сил, то решил как можно меньше использовать силу Астрономикона. Император и так не в самом лучшем состоянии, и паразит в моем лице ему явно не нужен. Однако я посчитал миллион демонов, пришедших на пир, хорошим аргументом, чтобы сделать разовое исключение. Я использовал святой свет, чтобы сбежать, и больше не брал силы. Вот только сейчас с ним было что-то не так.

Подозреваю, ко мне пришёл счёт за использование, а вернее воровство, могущества Императора. Ничто в этой вселенной не приходит бесплатно и сила не исключение. Золотой свет окружил меня и стал невероятно сильно давить и толкать в сторону проклятого мира. Молитвы людей с каждым мгновением становились всё громче, отчего я теперь мог их расслышать.

Бесчисленные миллиарды молили Императора о всяком, однако куда сильнее выделялся практически одновременный зов десятков тысяч душ, певших словно в унисон. Они молили Императора о спасение и том, чтобы он защитил их от сил тьмы. Спустя время, ко мне стали приходить образы ужасных существ, идущих впереди армии культистов, и демонов, буквально заживо пожирающих людей.

На мгновение закрыв глаза и отведя свой взор в сторону, я решил согласиться на призыв. Люди нуждались в ком-то, кто мог их спасти, а мне и так нужно было появлятся в материальном мире. Да и я был не против попрактиковаться в уничтожении проклятых порождений. Одна мысль и я обратился в поток чистого света, отправившейся на помощь верующим.

...

Мелисандра с малых лет мечтала увидеть солнце. Сказки о нем были ее любимыми, она засыпала под них, и ей снился сияющий шар, дарящий не холодный зеленый свет, как лампы улья, а мягкий, обволакивающий, словно объятие. Она могла провести часы, воображая, как оно выглядит и придумывая на что похоже.

Воспоминания о солнце были связаны с памятью о родителях. Лишённые богатств и работающие четырнадцать часов в день, они всё равно заботились о дочери как о самом дорогом сокровище. Мелиса любила вспоминать эти сказки, но теперь они давно ушли в прошлое и уже были лишь грустным напоминанием того, что никогда не вернуть.

Всё было потеряно в один момент, словно по щелчку пальцев. После того, как один из празднующих день Императора аристократов убил ее маму ради развлечения, а папу, посмевшего рассказать об этом арбитрам, превратили в сервитора и навсегда забрали в услужение той же семье, Мелиса осталась одна.

Лишь единажды она видела отца после его «улучшения». Железные клешни вместо рук, металлические ступни вместо ног, когитатор в голове. Раньше ей так нравились его добрые зеленые глаза, так похожие на ее собственные, но теперь она видела лишь красный светящийся визор, в котором не было ни намека на душу.

Многие заблуждаются, представляя Подулье как закрытую тюрьму, где ютятся самые отвратительные отбросы общества. Но на самом деле, большинство людей, спустившихся в эту бездну, — это беженцы, по разным причинам вынужденные искать спасение вдали от света.

Кто-то перешел дорогу влиятельным людям, кто-то просто не смог обеспечить себе жизнь в «нормальном» мире, а кто-то, как Мелиса, не имел места под солнцем. Ну или под лампами среднего уровня улья. Мутанты и псайкеры обречены на одну судьбу — смерть. У них нет шанса на нормальную жизнь, поэтому они вынуждены идти туда, где закон не достанет.

Мелису в подулей отвёл знакомый их семьи. Она прекрасно знала, что её дядя не был добрым человеком. Слишком глубоко его пропитал запах человеческой крови и слишком страшные слухи про него ходили. В их городе жило много людей, возможно слишком, наверное, так как верхушке власти было плевать, если от голода умрёт миллион другой, отчего часть еды могли продать и забрать выручку себе в карман.

Всё равно жителей было больше, чем мог кто-либо посчитать. Однако даже самые бедные жители Мальфи не были готовы просто лечь и умереть — человек всегда цепляется за жизнь до последнего. И раз каннибализм был особенно распространён среди большинства населения, то требовались и поставщики «товара».

Когда-то её волосы были мягкими. Красными, как одежды владык машин и жрецов далёкого Марса, раньше они были очень красивыми и девушка гордилась ими. Однако сейчас, спустя годы не самой здоровой жизни, они стали ломкими и потеряли свой цвет. Её когда-то белоснежная гладкая кожа также не сохранила былой вид и стала значительно более шелушистой и грубой, отчего девушка старался покрыть как можно больше тела тканью. Ей не нравилось смотреть в отражение, ибо тогда она видела, насколько действительность отличается от былых счастливых дней.

Обретя новую жизнь и хоть какое-то покровительство, Мелисандра не была освобождена от работы. Первоначально дядя думал устроить её работать в «публичный дом», как он тогда выражался, однако настолько глубоко опуститься Мелисандра была не готова. У неё не было ничего кроме достоинства, которое она не собиралась продавать. К тому же дядя сам отказался от затеи, когда она рассказала про свои способности.