Скованный бог. Отражение

— Поэтому нужно ликвидировать цель и наконец-то расправиться с надоевшим мне колдуном. Пусть Отец Чумы и поддерживает Тифуса, но он не делает его бессмертным, — крутя знак инквизиции между пальцами, Ариман повернулся ко мне и стал смотреть прямо в мои глаза. — И как только мы разберёмся с ним, то угроза Гвардии Смерти уменьшится на порядок. Даже твой вице-адмирал со своим карманным флотом сможет расправиться с ними.

Рука Азека резко остановилась и через секунду раздался хруст и скрежет металла. После чего Ариман раскрыл ладонь и выбросил на пол остатки поломанной инсигнии.

— Если за всё время ты догадался лишь до «гениальной» идеи убрать лидера, то я вынужден сделать переоценку твоих навыков стратега. Подозреваю, что только выпустившийся из академии офицер к такой же идеи бы пришёл. — я не решил тратить момент и едко прошёлся по плану Азека. Но тот словно не обратил на это внимание и спокойно прошёл вперёд.

— В отличие от идиотов из Альфа-легиона, я знаю, что не стоит переусложнять эффективный план. Порой простое решение самое лучшее. Однако… — чернокнижник сделал небольшую паузу, глянув на меня. — Ты серьёзно думаешь, что я не подготовил план, как убрать Тифуса без особых трудностей?

...

Одной из любимейших тактик Гвардии Смерти было использование биологического и химического оружия в массовых масштабах. Преображение и падение в руки Хаоса не изменили их стратегию и только добавили большей разрушительной силы Хаоса в формулу ведения войн. И хоть прибытие через портал мешало им перенести своё самое опасное вооружение, но кое-что забрать всё-таки удалось.

Невероятно яркие вспышки мигом выжгли глаза ближайших гвардейцев, смотревших в сторону крепости Адептус Арбитрес. Одно из самых укреплённых зданий на планете сейчас горело в ядерном огне, пока все люди в десятках километров от взрыва либо мгновенно погибли, либо сейчас корчились от боли.

Главный храм Экклезирархии был полностью поглощён грязно-зелёным пламенем, вызванным жгучими испарениями фосфекса, смешанного со специальными алхимическими добавками, делавшими дым смертельным при одном вздохе. Сорок тысяч людей, прятавшихся внутри церкви и молившихся о спасении, погибли за несколько секунд. В некотором роде Император их действительно защитил, ибо смерть от отравленного угарного газа, распространившегося из церкви, была десяток раз более мучительной и долгой.

Даже храм Машинного Бога пострадал от вторжения. Тёмно-зелёный грибок, бомбами сброшенный на здание, с безумной скоростью распространялся по крепости. Он жадно пожирал как металл, так и плоть сервиторов и неуспевших бежать приверженцев Омниссии.

Мы же с Ариманом находились рядом с одним из последних действующих очагов сопротивления, где держались последние силы обороны, не дающие хаоситам полностью захватить верхний уровень. Стоит им пасть, как будет потеряна любая надежда на победу.

Мы не были на передовой и лишь выглядывали из-за угла полуразрушенного здания, что, если задуматься, было по-мрачному комично. Два альфа-плюс псайкера, способных сражаться с целыми армиями, прячутся за углом, пока простые люди сражаются и умирают ради малейшего шанса на победу.

Но если Ариману было просто плевать на других, я готовился, когда нужно будет наконец сделать свой ход. Нужно было мыслить холодной головой и поэтому моё вмешательство сейчас ни к чему полезному не приведёт и лишь привлечёт внимание Тифуса.

Однако немного раззадорить Аримана всё-таки было бы неплохо.

— Любопытства ради, каково тебе видеть простых людей, умирающих не за Императора, Империум или прочие идеалы, а сражающихся за собственное выживание? Я догадываюсь, что ты против всего названного мной, но раз ты участвовал в Великом Крестовом Походе, то неужели в тебе не осталось и малейшей жалости к тем, кого раньше защищал? — невзначай спросил я. Азек даже не шелохнулся, но что-то мне подсказывало, что упоминание конкретно этой темы всё-таки отзывается в чём-то, что можно назвать его душой. Если она ещё при нём, конечно.

— Может ты и считаешь меня безумным монстром, снимающем кожу с невиновных, но я помог большему количеству людей, чем ты можешь себе представить. Весь твой Империум, клеймящий всю галактику своей вотчиной — это лишь малая часть безграничного космоса. В одной Каликсиде находятся десятки тысяч обитаемых миров и миллионы мёртвых. Но сколько их них под контролем твоей умирающей Империи? Один-два процента максимум. Я же спас десятки миров, принеся на их земли свет прогресса и психического возвышения.

— Ох, ну раз уж ты спас аж десятки миров, то извиняюсь. — с нескрываемой иронией проговорил я. — Уверен, это полностью оправдывает тот факт, что из-за тебя погибли сотни планет. И что-то мне подсказывает, что ты во время Великого Крестового похода принёс мир и прогресс куда большему числу людей.

Азек лишь бросил в мою сторону раздражённый взгляд, но отвечать не стал. Он вновь вернулся к слежке за полем боя, однако всего через пять минут дал новую отмашку. И судя по его оживлённому тону, всё шло по плану чернокнижника.