Скрепить сделку страстью

– Здесь как в раю! – Так и светясь счастьем, Флора разглядывала прозрачную голубую воду и белоснежный песок, но стоило ей повернуться к Массимо, как она сразу же нахмурилась. – Только почему здесь совсем безлюдно?

– Потому что это частная собственность. – Уловив в ее глазах тревогу, он насмешливо улыбнулся. – Не переживай, у меня богатый опыт вторжений, или ты уже забыла?

Чувствуя, как по коже пробежали приятные мурашки, Флора мимоходом порадовалась, что их никогда не будет связывать ничего, кроме секса. Иначе она слишком легко бы поддалась очарованию этой улыбки и стала бы мечтать о том, чтобы стать центром вселенной для неповторимых голубых глаз.

– Просто не верится, что ты меня сюда притащил, сделав своей соучастницей!

– Хотелось посмотреть, как далеко ты готова зайти…

Стараясь не думать об очевидном подтексте, Флора поторопилась перевести разговор в другое русло:

– Неужели здесь совсем никого нет?

– Как я уже говорил, это частные владения, но, к счастью, я знаком с их хозяином, и он любезно разрешил нам здесь пообедать.

Флора подозрительно прищурилась:

– Только не говори, что все это принадлежит тебе.

– Пока что нет, но, возможно, когда-нибудь я действительно захочу выкупить этот кусочек рая.

Говорил он таким тоном, словно речь шла о покупке подержанной машины.

Глубоко вдохнув, Флора вежливо кивнула. За те дни, что они провели под одной крышей, она уже успела уяснить, что он действительно очень богат. Вот только богатство – это одно, а подобные не укладывающиеся в мозгу суммы – совсем другое. Не удивительно, что он так разозлился, когда она отказалась съехать с палаццо. Если для него норма – покупать и продавать острова, не удивительно, что его так шокировал ее отказ принять деньги.

Флора почувствовала, как внутри ее вновь нарастает паника. И куда только делась вся ее уверенность? На какой-то миг ей все же удалось заставить Массимо считать себя полноценным человеком, достойным уважения, но теперь, после прогулки на роскошной яхте, они оказались на необитаемом острове, и он явно не собирается играть по ее правилам…

– Что-то ты совсем притихла.

Бархатистый голос вернул ее к реальности.

– Задумалась.

– У меня есть отличное лекарство.

– Ты говоришь так, словно это что-то плохое.

Пробежавшись по ней взглядом, Массимо сосредоточился на далеком горизонте.

– Зависит от того, о чем думать.

Она уже готова была спросить, о чем он сам сейчас думает, но вовремя прикусила язык, вспомнив, что их связывает лишь секс.

Его мысли ее не касаются, и уж точно она не собирается делиться с ним своими собственными. Лучше уж умереть.

– Вообще-то я просто поняла, что если бы не эта прогулка, то, возможно, я бы никогда так и не увидела розовые пески Спьяджиа-Розы. – На секунду она замолчала, а потом все же добавила: – Спасибо тебе. До сих пор не верится, что песок там действительно розовый.

– Как бы само название это подразумевает.

– Я знаю, но на практике названия далеко не всегда отражают суть вещей. Например, замок Лидс. Лидс находится в Йоркшире, а сам замок – в Кенте.

Несколько секунд Массимо пристально на нее смотрел, а потом тихо пояснил:

– В Кенте есть деревушка Лидс, рядом с ней и стоит этот замок.

– Откуда ты это знаешь? – удивленно спросила Флора, но он лишь молча пожал плечами. Пусть это и не имеет никакого отношения к сексу, но… – Ты интересуешься замками?

Его шаги чуть замедлились, словно он решал, стоит ли ей что-то объяснять.

– Нет, просто я учился в Кенте, и как-то мне пришлось писать доклад об этом замке, но с тех пор я уже почти все позабыл. Разве что помню, что там есть лабиринт и ров. Мне было всего семь, а семилетние мальчишки редко интересуются историей.

– А я и не знала, что твоя семья из Кента, думала, ты вырос в Италии. Как вы оказались в Англии?

Массимо снова ненадолго замолчал.

– Моя семья никогда не жила в Кенте, я учился в школе-интернате, а они жили в Риме.

Массимо судорожно стиснул зубы. Ну и какого черта он сейчас творит? Ей ни к чему это знать, а у него самого нет ни малейшего желания все это вспоминать. Только почему-то стоило поделиться с ней даже этими крохами прошлого, как все сразу стало казаться немного другим.

Раньше он думал, что стоит заговорить о прошлом, как к нему вернется застарелая боль. И она действительно вернулась, но в остальном все было совершенно иначе, чем он представлял. Боль осталась, да и куда она могла деться? Только теперь это была уже не та тупая, пульсирующая боль всеми брошенного и отвергнутого одинокого мальчика. Теперь эта боль походила на зудящую боль зарубцовывающейся раны.

– Надо же. Наверное, тебе пришлось нелегко. Я хочу сказать, что даже в свои двадцать семь мне не хватает дома, и у меня как-то не получается представить, что бы со мной было, если бы мне довелось в столь юном возрасте оказаться в другой стране.

Массимо снова пожал плечами:

– Другой жизни я не знал. К тому же тогда я усвоил весьма важный жизненный урок. Рассчитывать можно лишь на себя. И никто, кроме тебя самого, по большому счету тебе и не нужен.