Скрип на лестнице

– Извините, не туда попал, – произнес он, когда ему ответили, и повесил трубку. – Да, это ее работа.

– Ладно. – Эльма снова сделала пометку на листке. – Таким образом, телефон показывает, что она звонила на номер авиакомпании в субботу в девять часов утра. Это вскоре после того, как Эйрик поехал на работу, а дети в школу.

– А после этого она никуда не звонила, – сказал Сайвар. Он все еще был так близко от Эльмы, что она ощущала слабый запах его одеколона. – Как будто с пятницы она телефоном и не пользовалась.

Эльма вздохнула. Если бы в телефонах высвечивался номер преступника, все было бы слишком просто. Уж если Элисабет с кем-нибудь и общалась, то точно не по этому телефону. Она листала распечатки, смотрела на звонки в обратной последовательности, но не обнаруживала ничего примечательного. Также с того телефона отправляли и получали эсэмэски.

– Тут какие-то старые сообщения, – сказала она. – В основном общего характера: напоминание о записи к стоматологу, сообщение от подруги, от Эйрика. Ничего особенного.

– А какими сообщениями они обменивались? – спросил Хёрд.

– Да обыкновенными: «Ты успеешь забрать мальчиков?», «Когда приедешь домой?», «Купи по дороге продуктов к ужину». Ничего такого особенно личного. Ни объяснений в любви, ни красивых прощальных фраз, – сказала Эльма.

– Эсэмэски крайне мало говорят о том, какой у них вообще был брак. – Сайвар вспоминал, что мог месяцами посылать Тельме лишь скупые безличные сообщения. – Особенно если брак длится уже много лет, – прибавил он и тотчас подумал про себя, что это как раз кое-что говорит о браке. Свои отношения с Тельмой он не назвал бы идеальными.

– Стоп, а вот кое-что, – сказала Эльма. – Сообщение от Эйрика. Послушайте: «Я люблю тебя сильнее, чем ты представляешь. Сомневаюсь, что ты меня хоть сколько-нибудь любишь».

– Вот так, ни больше ни меньше! – Сайвар присвистнул.

Сайвар прочитал вслух:

«Если уедешь, езжай одна. Мальчики останутся у меня».

Они с Эльмой переглянулись.

– Значит, она собиралась от него уходить, – сказала Эльма. – Но если посмотреть на дату, то увидишь, что этому сообщению уже месяцев шесть.

– Но, может, она сейчас как раз и решилась, – предположил Хёрд. – Может, что-нибудь случилось, что помогло ей принять решение. Вопрос – узнал ли об этом Эйрик.

– И все-таки ничто не указывает на то, чтобы Эйрик встречался с Элисабет в пятницу, – сказал Сайвар. – Мы рассматривали такой вариант, но ничего не указывает, чтобы он последовал за Элисабет в Акранес. Напротив, на тот день у него есть железное алиби.

Хёрд вздохнул и, казалось, глубоко задумался:

– Но мы ничего не знаем ни про вечер пятницы, ни про субботу. Надо лучше рассмотреть это, чтобы алиби стало вообще железобетонным.

Он взглянул на Эльму и попросил ее рассказать, что удалось выяснить ей.

Эльма откашлялась и опустила глаза на листок со своими записями:

– Ну, большая часть того, что сказал Эйрик, оказалась правдой. Пока Элисабет жила в Акранесе, она ходила в Бреккюбайскую школу, и они с матерью были зарегистрированы по адресу: Кроукатун, 8. А в соцсетях про Элисабет нашлось мало. Она не была зарегистрирована ни в Фейсбуке, ни в Твиттере, то есть не в одной из тех соцсетей, где сидит большинство – и это, в общем, соответствует её описанию. В смысле, в том, что касается общения, она была довольно замкнутой. Я звонила ее тете Гвюдрун, и она согласилась завтра встретиться со мной. Также я позвонила ее подруге, Альдис Хельгадоттир. Судя по всему, у Элисабет друзей почти не было, но с Альдис она общалась с самого колледжа. Я завтра собираюсь в город на встречу и с тетей, и с подругой. Может, у них есть какие-нибудь соображения насчет того, что Элисабет делала в пятницу. – Она оторвала взгляд от заметок и добавила: – Или с кем виделась.

– Ну хорошо, но разве она не порвала связь со своей тетей? – спросил Хёрд.

– Да, так и есть, по крайней мере, так утверждает Эйрик, супруг покойной. Но, может, она расскажет нам еще что-нибудь о Элисабет, о ее юности. По-моему, важно выслушать ее характеристику от кого-нибудь еще кроме мужа, а в этом плане у нас выбор небогат. Судя по всему, Эйрик крайне мало знает о ее детстве в Акранесе. Может, Гвюдрун знает побольше.

– Да, наверное, в этом есть какой-то смысл, – сказал Хёрд, но, кажется, его не удалось убедить. – Значит, тогда лучше завтра поговорить с этой Гвюдрун и с подругой. Вы с Сайваром можете поехать вместе, а заодно поговорить и с Эйриком. Попытайтесь что-нибудь выудить из него, спросите, каков был их брак. Этот человек явно знает больше, чем говорит.

– И еще вот что, – добавила Эльма. – Я выяснила, кто был ее отец. Его звали Артнар Хельги Ауртнасон, и он погиб на судне, которое затонуло во время шторма в тысяча девятьсот восемьдесят девятом году.