Скрип на лестнице

В тот субботний вечер в зале самого популярного в городе ресторана все места были заняты: ведь больше людям было почти некуда пойти. Магнея выпрямила спину и оглядела публику вокруг себя. Она знала, что сегодня выглядит особенно хорошо. Черная комбинация плотно облегала тело, и мало кто мог отвести глаза от ее декольте. Она встретила взгляд Бьяртни напротив – и этот взгляд давал понять, что сулит этот вечер. Хотя лучше уж сидеть за столом с Бьяртни один на один, чем рядом со свекром и свекровью.

Они отмечали: Бьяртни наконец примет руководство фирмой от отца. Он работал там с тех пор, как закончил учебу в политехническом колледже, и, хотя этой фирмой владела его родня, все свои должности он заслуживал только собственным трудом. Он вкалывал с утра до ночи, и по вечерам, и в выходные, и несколько лет фактически руководил фирмой наравне с отцом. А сейчас он наконец принимает руководство уже официально. У него удвоилась зарплата – но вместе с ней и ответственность. Впрочем, сегодня вечером он собрался отдохнуть.

Официант принес бутылку красного вина и налил в бокал Бьяртни крошечную каплю. После того как Бьяртни попробовал вино и оценил его, официант разлил вино по бокалам, а бутылку оставил на столе.

– Так выпьем за нашего Бьяртни, – Хендрик, его отец, поднял бокал, – и за его неутомимое усердие. Сейчас его послужной список пополнился должностью директора фирмы, и мы – его родители – несказанно гордимся им, как, впрочем, и всегда.

Они чокнулись бокалами и пригубили дорогое вино. Магнея старалась, чтобы глоток получился маленьким и за крашеные алые губы попало лишь несколько капель.

– Я бы нипочем не оказался там, где я нахожусь сейчас, если бы рядом со мной не находилась эта прекрасная женщина, – произнес Бьяртни, с не вполне четкой дикцией. Пока они ждали его родителей, он выпил виски и, как и всегда после крепких напитков, быстро захмелел. – Я даже сосчитать не могу, сколько раз поздно приходил домой, потому что задерживался на работе, и ни разу, ни одного-единственного разу моя милочка не пожаловалась, хотя у нее тоже хлопот много. – Он взглянул на жену мечтательными глазами, а она послала ему через стол воздушный поцелуй.

Хендрик с довольным видом посмотрел на Аусу, но она не улыбнулась в ответ и быстро отвела взгляд с выражением недовольства на лице. Магнея про себя вздохнула. Она уже оставила все попытки завоевать расположение свекрови, – да, впрочем, со временем и перестала к этому стремиться. Сначала, когда они с Бьяртни только начали жить вместе, она старалась получше познакомиться с нею. Она прилагала усилия, чтобы, когда свекор и свекровь приходили в гости, ее дом был безупречен, пекла пироги и всячески пыталась понравиться – но все впустую. От Аусы она получала лишь все то же недовольное выражение, говорившее о том, что пирог пересушен, в ванной кафель неярко блестит или пол плохо вымыт. Что бы она ни делала – все равно она была недостаточно хороша для Бьяртни.

– Как в школе, Магнея? Ребятишки не проказничают? – спросил Хендрик. Его отношение к Магнее было абсолютно не таким, как у его супруги: она была ему симпатична. Возможно, в этом крылась одна из причин, почему Ауса ее недолюбливала. Хендрик при каждой возможности прикасался к Магнее, приобнимал за плечи или талию, целовал в щеку. В отличие от своей субтильной супруги, он был крупным и славился в Акранесе своей беспардонностью в бизнесе. У него была очаровательная улыбка, которую унаследовал и Бьяртни, и мощный, слегка грубоватый голос. С годами его лицо стало грубым и красным от регулярных возлияний. Ивсе же Магнее он был приятнее, чем Ауса, так что она не противилась его заигрываниям, тем более что выглядели они весьма невинно.

– У меня они обычно ведут себя хорошо, – ответила Магнея и улыбнулась ему. Тут подошел официант, чтобы принять у них заказы.

Вечер протекал гладко: Бьяртни с Хендриком беседовали о работе и о футболе, Ауса сидела молча, погрузившись в свои мысли. Магнея время от времени посылала отцу с сыном улыбки, порой вставляла в их разговор словечко, но в основном сидела молча, как Ауса. Поэтому она очень обрадовалась, когда вечер подошел к концу и они вышли из ресторана. На улице под тонкое пальто прокрался прохладный ночной воздух. Она взяла Бьяртни под руку и прислонилась к нему.

Остаток вечера они провели вдвоем.

И лишь когда Бьяртни заснул рядом с ней – из глубин ее памяти всплыло лицо. Она так и видела перед собой эти темные глаза, которые встретили ее, пока она обводила взглядом ресторан. Иеще долго она лежала в ночи без сна и силилась отогнать воспоминания, которые вставали перед ней как живые, стоило ей только закрыть глаза.

Акранес 1989