Скрипач не нужен?

«И Светлана осталась бы незнакомой женщиной. Я бы никогда не увидел, какого цвета у нее глаза, не услышал ее смеха, не узнал бы, как она выглядит, когда сердится. И не сидел бы ночью с ней на кухне, не гулял бы по лесу, не поцеловал бы… главное, не влюбился бы. Осталось бы этакое зыбкое лирическое воспоминание: женщина в красном платье, мелькнувшая в толпе зрителей, словно муза явилась впечатлительному артисту. Очень романтично и элегантно. Даже в интервью каком-нибудь можно было бы рассказать к случаю. А про Светлану не то что с журналистами, про нее даже с самыми близкими людьми говорить больно.»

– А что касается леса, – продолжал заливаться соловьем Миша, – погуляли мы несколько раз по ближайшим опушкам. Воздух, как сметана, можно, кажется, на хлеб намазывать и есть. Трава, деревья, цветочки всякие… То есть, цветов, на самом деле, не много, но те что есть – пахнут обалденно. А грибы, это отдельная песня. Ты знаешь, мы с Элечкой не большие любители их собирать, но когда идешь себе по тропинке, а перед тобой абсолютно нахально вылезает вот такой боровик… – он не поленился привстать и показал ладонями какого размера был боровик.

Олег секунду с недоумением смотрел на него, потом сообразил, о чем речь, качнул головой:

– Ничего себе! Ты не преувеличиваешь?

– Ни капельки. Документальное подтверждение есть, фотографии. И это я еще не говорю о ягодах. Правда, местные нам говорили, что в этом году брусники мало было, но знаешь, их «мало» – это наше «более, чем достаточно». Элька этой брусники столько съела, я понять не мог, куда в нее влезало?

– Мальчики, подтягивайтесь сюда, – крикнула Эля, – у нас все готово!

– О, нас зовут, – Миша вскочил с дивана и бодро потопал на кухню. Уже на пороге комнаты оглянулся на остававшегося в кресле Олега, спросил удивленно: – Ты чего сидишь?

– Нет, я иду, – Олег тряхнул головой и встал. Все. Кончено. Светлана осталась в прошлом. Ее никогда не будет рядом. Мало того, он никогда больше ее не увидит. Не поедет же он, в самом деле, снова в этот проклятый Саратов с концертом. Хватит, побывал уже один раз.

Он приплелся на кухню, плюхнулся на подставленную любящей дочкой табуретку, посмотрел на стол и, слегка оживившись, демонстративно потянул носом:

– Вот это да!

Собственно, ничего особенного, кроме деликатесного копченого угря, нарезанного щедрыми толстыми ломтями на столе не было. Но! Свежая, только что сваренная картошка, сдобренная сливочным маслом; мисочка с солеными грибами (судя по всему, теми самыми, выскакивающими на тропинку нахальными боровиками); те же грибы, уже обжаренные с луком (Эля принесла их в банке, уже готовыми, и только разогрела на сковородке); помидоры и огурцы, порезанные на половинки и большая ваза с брусникой, засыпанной сахаром. А запотевшая бутылка водки для взрослых и двухлитровка пепси для ребенка завершали сервировку. Одним словом, Миша не зря волок два больших пакета.

Эля сдержанно улыбнулась в ответ на столь явное выражение восхищения и перевела взгляд на мужа.

– Ну? – спросила она. Интонация очень напоминала ту, с которой совсем недавно сам Михаил задал аналогичный вопрос Олегу.

Но Олег ему хоть словами ответил, Миша же просто пожал плечами и скорчил непонятную гримасу. Впрочем, Эле, похоже и этого было достаточно.

– Понятно. Значит будем разговаривать о работе, – она подождала, пока Олег разольет водку, подняла свою рюмку, – что ж мальчики, с окончанием отпуска вас!

Светлана сидела перед экраном компьютера и, морщась, читала очередное гениальное произведение очередного гениального автора. Нет, сюжет был закручен неплохо, можно даже сказать, с изяществом, и герои достаточно интересно выписаны. Но боже, до чего все это было сделано неряшливо! Масса мелких нестыковок, невнятных, не доведенных до конца сюжетных линий; случайные, необязательные персонажи, неизвестно зачем появляющиеся и неизвестно куда исчезающие; оcновные герои, в целом разумные люди, вдруг начинали совершать поступки, на которые нормальный человек в трезвом виде не способен. Вообще, было ощущение, что она получила самый первый черновик, который автор не удосужился даже перечитать. Хотя бы для того, чтобы решить наконец, как же зовут мужа главной героини – Толиком или Сережей.

– Светлана, ты как себя чувствуешь? Не заболела? – голос Нины прозвучал так неожиданно, что она подпрыгнула.

– Ой! Ты меня напугала.

– Такое увлекательное чтение?

– Наоборот. Просто неряшливо настолько, что приходится быть очень внимательной.

– Это бывает, – кивнула Нина. – Я недавно один опус читала, чуть не свихнулась от напряжения. Диалоги по три страницы, а на комментариях авторесса похоже энергию экономила. Кто что говорит – абсолютно непонятно. Причем она сама, по-моему, сбивалась время от времени. Так ты мне не ответила, как здоровье?

– У меня? Да все нормально. С чего ты взяла, что я болею?

– Вид у тебя уж больно за… – Нина осеклась, вовремя вспомнив, что Светлана не любит нецензурных выражений и быстренько подобрала замену, не совсем, впрочем, удачную, – замурзанный.