Скрипка неизвестного мастера

Вера Леонтьевна сняла очки. И Кешка вдруг впервые подумал, что у неё, кажется, есть внук; и для него она не директор, а просто бабушка Вера…

— Да, молодые люди… Что же вы мне теперь предлагаете — просто взять и выгнать человека? И потом, думаете, так легко найти учителя?..

— Лучше вообще никакого учителя, чем такой, — неожиданно для самого себя брякнул Кешка. Тигр наступил ему на ногу и тут же заступился:

— А вот Кеша Марков у нас по математике самый лучший…

— Да знаю я вашего Кешу, — отмахнулась Вера Леонтьевна.

Неужели и правда знает?! Кешка поспешил добавить:

— Понимаете, у меня это любимый предмет. Мне же просто за математику обидно!

— А не слишком вы строги к нему, ребята? Он же замечательный специалист, у него даже научные труды опубликованы!

И тут Тигр опять угадал — сказал то, о чём Кешка давно думал:

— Он, понимаете, свою математику любит, а нас — терпеть не может!

— А Егора Чижова Вы тоже знаете? — спросила вдруг Таня.

— Конечно, — кивнула Вера Леонтьевна, — олимпиада по английскому языку, и ещё двери разбил в столовую!

Вот это да! Действительно — всё про всех знает! Правда, двери — это не он, это скорее им разбили.

— Так вот, он нашего Егора кретином обозвал! При всех! — вдруг выпалил Тигр.

Тут дверь скрипнула, и в кабинет ввалился сам Шуруп. Лицо у него было в красных пятнах. Но как только он увидел ребят, пятна вдруг перекрасились в белые, прямо как в мультиках.

— Значит, так? — сказал он каким-то не своим голосом.

— Выходит, так, — ответила Вера Леонтьевна, и попросила ребят подождать за дверью.

В коридоре Тигр вдруг прошептал:

— Получается, наябедничали?

— Да ты что, ты Егорку вспомни! А как он на Прохора вчера орал?! Правильно всё! — ответила Таня.

А Кешке вдруг стало как-то не по себе… Действительно, выходит — наябедничали…

Завершилась эта история вот как: Шуруп подал заявление об уходе. На ребят смотрели, как на героев. Вроде бы, победа! Только почему же у Кешки осталось такое чувство, будто съел гадость? И никак, никак не можешь избавиться от этого привкуса, чем не запивай… Шуруп, конечно, порядочная свинья и сам виноват. Но…

— Знаешь, — сказал как-то Тигр, — ведь ему тоже было плохо. Он ведь в школе… ну, не на своём месте был. Так что… Может, он теперь наукой займётся. Может, ему так лучше, ты как думаешь, Кеныч, а?

Выходит, он тоже переживает. И Кешка почувствовал, как между ними как будто протянулась тоненькая ниточка… И он не дышал, боялся слово лишнее сказать — только бы не порвалась!

Вечером после этого разговора Кешка достал, наконец, с полки «Таинственный остров» — подарок Тигра. Открыл посмотреть — и заглотил сразу же полкниги! Пока папа не выключил свет. А потом папа ещё посмотрел на обложку, покачал головой и вывинтил Кешкину лампочку. «Извини, брат, не доверяю — а ночью молодому организму хорошо бы спать!»

Кешка лежал в темноте и думал о Тигре. «Интересно, а он сейчас думает обо мне?»

V. Первый снег

Наступила зима. Наступила очень быстро, в один день. И день этот, первый зимний, оказался для Кешки особенным. Можно сказать, перетряхнул, перелопатил всю его предыдущую жизнь.

А он ведь с самого утра почувствовал — что-то произойдёт! Что-то очень важное, и, наверное, хорошее. Потому что выпал первый снег! И не просто выпал, а шёл, шёл, ещё и ещё, всё утро, до самого четвёртого урока! И было как-то удивительно тихо и хорошо, и светло. И все смотрели, смотрели в окно на белые пушистые хлопья — даже учителя. Всё вокруг становилось чистым и радостным. И Кешка чувствовал в себе эту тихую радость, и как будто ждал чуда. А радость была в животе, в голове, в ногах и всё росла и росла, и когда он шёл домой — она уже не помещалась внутри, рвалась наружу! И так хотелось сделать чего-нибудь этакое! Ну, хотя бы через скамейку перепрыгнуть…

И тут он увидел трубу. То есть сначала увидел просто огромную яму вместо дороги — опять что-то ремонтировали. И через яму — она, труба. Утром он торопился и не обратил на неё внимания — просто обошёл яму по проложенным в обход доскам. А сейчас заметил трубу — такую широкую, надёжную! То, что нужно!

И Кешка, весело размахивая портфелем, прыгнул на трубу и пошёл вперёд. Широкая, как спина бегемота. Абсолютно надёжная, если бы только … Если бы только не первый снег — предательски подтаивающий первый снег!

Кешка так и не понял, как соскользнула нога и на круглой, гладкой трубе оказалось не за что зацепиться. Он рухнул вниз, в липкую глину. Почти не ушибся — да и было неглубоко. Тонкая корочка льда проломилась, и Кешка был в луже — полные ботинки хлюпающей жижи…

«Вот тебе и чудо! Получи, пожалуйста» — мрачно подумал Кешка. Понесла же его нелёгкая на эту трубу дурацкую! Тоже мне, канатоходец Тибул… Ладно, теперь надо как-то выбираться отсюда наверх. Хорошо еще, никто не видел!

— Кеш, это ты? Ну ты даёшь!

Этого еще не хватало! Наверху стояла Таня и смотрела на него хохочущими глазами.

— Очень смешно, да?

— Очень! — Таня засмеялась, и протянула руку. — Давай, выбирайся скорее!

— Красиво я летел, да?

— Как в кино! Ладно, хватит дурака валять — руку давай!