Скриптер

Другой крест, а именно, черный крестик, закрепленный на прочной нити четок, крестик, изготовленный по особой, хранимой в тайне столетиями технологии, входящий в комплект rosarium – изготовленного также по особому заказу – Игнаций поднес к циферблату хронометра. Вернее, он вытянул левую руку с четками и свисающим вниз распятием над циферблатом прибора времени… Он держал руку с четками и распятием ровно, параллельно поверхности стола. Он стоял спокойно, он был недвижим; тем не менее, крестик, прикрепленный к четкам, стал вдруг – как бы сам собой – отклоняться от осевой линии. И вот уже он, подобно маятнику, – а он, этот крестик, и исполняет в данный момент роль маятника – стал мерно отклоняться попеременно в одну и в другую стороны.

Когда секундная стрелка завершала свой оборот, эти колебания, вначале медленные, затем убыстрившиеся, уже составляли ровную меру – одну эталонную секунду.

Иезуит правой рукой, – поставив ладонь ребром – остановил колебания этого необычного маятника.

В ту же секунду остановилась секундная стрелка хронометра; но зато включился секундомер в руке у стоящего рядом помощника.

– Время выставлено, – сказал Сарто. – Оперативное время – пятое мая час тридцать шесть минут ровно.

Иезуит, осмотревшись, удовлетворенно покивал головой.

Переулок погрузился в зеленовато-серый сумерек. Исчезли оба транспорта, на которых сюда приехали аквалонцы и местные.

Пропал и черный «ауди», привезший в этот переулок представителя – следователя, если угодно – Третейского судьи. На виду остались лишь двое ватиканских стражей и редактор Сарто. Ну и он, естественно, брат Игнацио, верный слуга Господа.

Доменико использовал для установки экрана первую попавшуюся ровную поверхность; первое, что было под рукой, первое, на что лег глаз – стену дома. Вернее, сгодился ее фрагмент размерами примерно три с половиной на три метра – именно там и открыл редактор Сарто сначала свою рабочую панель, а затем и Живую ленту в нужном ему формате.

Сарто без дополнительной команды со стороны «следователя» включил событийный ролик на воспроизведение. На экране появилось объемное живое изображение…

– Доменико, видишь ли ты то же, что вижу я? – спросил иезуит. – Оба транспорта выглядят серьезно поврежденными!

– Да, брат Игнаций, им основательно досталось!..

Они дождались момента, когда в переулок вползло серебристое облачко, момента, когда обе машины, выглядящие так, как будто они побывали в серьезном ДТП, были просканированы и подвергнуты процессу восстановительной реконструкции.

Прошло несколько секунд… И вот уже на них не видно никаких следов повреждения!

– Стоп! – скомандовал иезуит. – Отмотай чуть назад! С момента появления в ролике синего фургона!.. Да, да, именно с этого места!.. Тебе не кажется, Доминико, что здесь поработали ножницы твоих коллег?

– Ролик, определенно, отредактирован, – отозвался Сарто. – Причем, обеими сторонами!

– Что там за тень промелькнула со стороны третьей машины? – спросил иезуит. – Как будто человеческий силуэт? Или это мне показалось?

– Да, брат Игнаций, так и есть… Прикажешь вскрыть скрипт? Я не уверен, что мне позволят восстановить полную картину событий!..

– Нет… не сейчас, – после небольшой паузы отозвался тот. – Пока что достаточно увиденного нами. Выключай панель; из этого ролика мы все равно ничего интересного для нас больше не выжмем.

До следующего пункта, обозначенного в маршрутном листе Кваттрочи, было рукой подать; и уже вскоре небольшая кавалькада, сопровождаемая двумя джипа охраны, свернула в другой тихий московский переулок, именуемый Петровским.

К этому моменту встречающая сторона – являющаяся также одной из сторон спорного конфликта – перекрыла движение в этом районе. Из переулка, с проезжей части в его центральной части, были убраны те из припаркованных здесь транспортных средств, которые могли бы создать помеху для следствия.

Водитель «ауди» подкатил к арочному проезду, через который можно попасть во внутренний двор, образованный тремя соседствующими, расположенными чуть в глубине переулка зданиями. Двое ватиканских стражей выбрались из салона первыми. Один из них сразу же прошел под арку, где расположен дистанционно управляемый шлагбаум. Другой остался у машины, повернувшись лицом к припаркованным неподалеку транспортам – все те же Jeep Liberty с двумя аквалонцами и черный микроавтобус Mercedes-Benz с чиновником АП и референтом на борту.

Кваттрочи и его помощник вышли из салона «ауди». Захлопали дверцы; четверо мужчин выбрались из машин наружу. Аквалонцы и местные пожелали лично присутствовать при проведении установочных мероприятий в Петровском переулке…

Брат Игнаций остановился на узком тротуарчике. Он теперь мог видеть через арочный проезд и внутренний двор, и стену – центральный фрагмент ее – пятиэтажного, с двумя нижними этажами кремового цвета и тремя жилыми, окрашенными под цвет морской волны, строения. Здание это выходит во двор своей тыльной стороной; фасад его смотрит в сторону соседнего – параллельного Петровскому – переулка.