Скрижаль Тота. Хорт – сын викинга [сборник]

Поначалу Мораву показалось, что огромный кумир Велеса был рогат. Но, присмотревшись (освещение в срединном святилище было слабым, всего шесть крохотных оконец вверху, забранных вычиненными бычьими пузырями), он понял, что на идола накинута шкура огромного тура, а его морда с кривыми рогами, каждый длиной не менее двух локтей, покоилась на голове Черного бога в виде шлема. Одной рукой он опирался на посох, а в другой Велес держал обычную пастушью свирель, которой Скотий бог созывал подвластных ему зверей. Взгляд деревянного идола был грозен, лик свиреп, искусно вырезанная густая бородища была заплетена в косицы, а на груди висел большой, начищенный до ясного блеска, медный кружок с чеканным изображением оскаленной волчьей морды – оберег волкодлака.

– Нам нужно попытать судьбу, – обратился Рогволд к главному жрецу.

– Не тебе ли, брат? – с добродушной улыбкой спросил жрец, но в его голосе прозвучала ирония.

– Моя судьба – это дым погребального костра, которого ждать уже недолго, – строго ответил волхв. – Но этот юноша стоит в начале пути, и божественное провидение подало знак, что путь этот должен начаться именно отсюда, от святилища Велеса.

Главный жрец Черного бога бросил быстрый взгляд на голову юноши, рассмотрел науз, помрачнел и наконец с пониманием кивнул.

– Воля богов непререкаема, – сказал он в ответ и критически осмотрел жертвователей, стоявших перед ним с пустыми руками. – Но гадание на судьбу требует богатого дара властителю Непознанного…

Рогволд слегка улыбнулся в ответ – уж ему-то были хорошо известны нравы и обычаи жрецов Черного бога, – запустил руку в кошель у пояса и достал оттуда великолепный алатырь-камень. Даже Морав восхитился столь ценным даром. Откуда он у Рогволда? Старый волхв никогда не показывал его своему ученику. Тот «солнечный камень», который пошел в оплату Яр-Туру за обучение Морава, не шел ни в какое сравнение с чудесным алатырь-камнем величиною с добрый кулак. Внутри его, как живой, распластал кожистые крылья детеныш летучей мыши!

Главный жрец храма невольно опешил, а затем цепко схватил камень, словно коршун добычу. Его изрядно поблекшие старческие глаза на миг загорелись медово-желтым светом, словно у лесного кота в ночное время. Полюбовавшись столь ценным даром – платой за гадание, жрец молвил коротко:

– Ждите… – И вышел из храма через Вход Ярилы.

Спустя некоторое время раздалось старческое кряхтение, и в срединном святилище появился совсем уж старый жрец-ведун. Он еле передвигался на слабых ногах. Казалось, еще немного, и дряхлый старец рассыплется на части, потому что его кости трещали в такт шаркающих шагов. Ведун поднял голову и сразу же вцепился взглядом в Морава.

– Ты! – ткнул он заскорузлым пальцем в грудь юноши. – Иди за мной. А ты, – обратился он к Рогволду, – остаешься здесь. И молись – истово молись! – властителю Непознанного, чтобы с твоим подопечным во время гадания не случилось никакой беды.

Вслед за дряхлым ведуном Морав вышел через Вход Предков и оказался на крохотной полянке, окруженной камнями, на которых были высечены незнакомые юноше руны. Собственно говоря, знаки на камнях были мало похожи на руны; они больше напоминали древние черты и резы. Понимали их очень немногие волхвы, в основном кобники и ведуны, которые использовали эти письмена в гаданиях.

– Сними свою обувку и садись сюда! – приказал жрец, указывая на середину полянки.

Морав молча повиновался. Кряхтя и поскрипывая костями, ведун очертил круг, в центре которого оказался юноша, а затем молвил:

– Распусти науз!

Когда юноша исполнил его наказ, жрец подал ему чашу с каким-то напитком и властно потребовал:

– Испей до дна! Чтобы не осталось ни капли!

Отвратительный на вкус и запах напиток явно был настоян на полыни. Но ощущались в нем и некие странные привкусы. На каких травах, кроме полыни, настаивали напиток, Морав мог только догадываться, но то, что в нем присутствовали конопля и мухоморы, в этом он был совершенно уверен. Касательно поляны, окруженной камнями, как зубами дракона, Морав и вовсе не имел сомнений: она была переходом между миром живых и мертвых. В этом он убедился, когда жрец строго-настрого наказал:

– Когда я скажу закрыть глаза, зажмурься и не вздумай открыть их без моего разрешения, а тем более – оборачиваться!

Морав молча кивнул – понял. Ведун был из тех гадальщиков, кто мог вызывать духи предков. Поэтому ослушаться его советов, и прежде времени стать на порог Нави, за которым начинались ее владения, было равносильно быстрой смерти.

– Руку! Дай мне правую руку! – властно приказал жрец.

Он преобразился на глазах; его движения стали уверенными, глаза ясными, и даже скрип в костях прекратился. Похоже, перед гаданием, решил Морав, он испил чашу бодрящего напитка, похожего по составу на тот, что употреблял Рогволд, и теперь зелье начало действовать.