Скромница для злодея

– Думаешь, я не оставлю тебя гнить тут, в грязи, от которой я уберегу ее любой ценой? Я отказался от своего единственного шанса на счастье, лишь бы уберечь ее от этого. От моего прошлого. От твоего, долбаный ты щенок!

Эван, не дрогнув, открыл глаза.

– А что бы ты сделал, чтобы найти ее, если бы она пропала?

«Что угодно».

Тяжело дыша, Дьявол швырнул своего окровавленного брата на землю и отошел. Возле двери в хранилище он пошарил в карманах в поисках ключей.

– Где она? – Эван с трудом сел, прислонился спиной к стене; лицо в тени, по подбородку течет черная кровь. – Я провел двенадцать лет, разыскивая вас. А когда услышал о вас – о Бесперчаточниках, – то речь шла только о тебе и об Уите. Никаких женщин. Никаких жен. Никаких сестер. Где она?

Дьявол услышал страдание в голосе брата и на мгновение – на один удар сердца – подумал, не сказать ли ему правду. Он будет следить за Фелисити из тени всю оставшуюся жизнь. Увидит, как она выйдет замуж и состарится. Увидит, как у нее появятся дети, маленькие взломщики с каштановыми волосами, которые будут куда значительнее, чем кажется на первый взгляд. А если бы он не смог ее найти?

Без женщины, которую любит, он наверняка стал бы таким же сумасшедшим, как его брат.

Но тысячу лет назад, когда трое ребятишек бежали от своего ужасного прошлого, устремившись к светлому будущему, они сделали это из-за человека, сидевшего сейчас перед ним. Потому что тот жестоко их предал.

От воспоминаний шрам Дьявола запульсировал.

И сегодня Дьявол вынес вердикт с непревзойденной скоростью.

– Ты пытался убить ее, Эван. Во время последней проверки нашего отца клинок схватил именно ты. – Эван отвернулся. – Она прямое доказательство твоего воровства. Ты украл герцогство. Но что еще хуже, ты украл ее имя.

Эван повернулся к нему. Взгляд у него был дикий.

– Она его никогда не хотела!

– Но ты все равно его украл, – сказал Дьявол. – Мы были детьми, но вы двое уже были старше нас на годы. И были связаны друг с другом.

– Я любил ее.

Дьявол это знал. Эван и Грейс были слишком юны для любви, и все же она их настигла. От чего все случившееся стало еще ужаснее.

– Значит, должен был ее защищать.

– Я защищал! Позволил ей бежать с вами!

Дьявол повернулся к нему лицом, продемонстрировал Эвану свой шрам.

– Только после того, как я помешал тебе убить ее. Думаешь, я не помню? Думаешь, я до сих пор не ощущаю, как режет меня твой клинок?

Наказание и защита, две стороны одной монеты. Разве не выучил он сам этот урок? Не наказал себя, чтобы защитить Грейс столько лет назад? Не наказал себя прямо сейчас, чтобы защитить Фелисити? Разве не будет снова и снова принимать наказание ради ее безопасности?

А сейчас он накажет Эвана.

– Грейс ушла.

Ложь прозвучала в темноте холодно и отчетливо. И в первый раз с момента появления тут герцог проявил себя. Эван дышал громко и хрипло, словно Дьявол вытащил из трости свой меч и пронзил его сердце.

Да так он и сделал.

– Куда?

– Где ты ее никогда не найдешь.

– Скажи мне! – Голос Эвана дрогнул.

Дьявол внимательно посмотрел на брата и нанес последний удар.

– Туда, где ее не найдет никто из нас.

Пусть Эван думает, что Грейс умерла. Наверняка она придет из-за этого в бешенство, но если он сможет сбить гребаного монстра с ее следа, он готов выдержать ярость сестры. Кроме того, Эван заслуживает эту боль. Сегодня ночью Дьявол будет спать хорошо.

Да только не будет, потому что рядом не будет Фелисити.

Он снова повернулся к замкам, вытащил ключи. Господи, как он от всего этого устал! Он Янус, проклятый своим изломанным прошлым. И гнетущим будущим.

И, как Янус, настоящего он не видит.

Львиная голова, набалдашник его трости, промелькнула так стремительно, что он не успел прикрыться. От удара он рухнул на колени. Боль была нестерпимой.

– Тебе следовало беречь ее.

Дьявол выдержал эту боль и снова солгал. Такой ложью гордился бы любой контрабандист.

– Следовало прежде всего защищать ее.

Эван взревел, его ярость обрушилась внезапно.

– Ты отнял ее у меня!

Помещение вращалось.

– Она пошла с нами по своей воле. Пошла охотно.

– Ты только что подписал свой смертный приговор, брат. Раз я должен жить без любви, ты умрешь без нее.

Слова оказались куда более жестоким ударом, чем тот, что Эван нанес ему тростью.

Фелисити. Дьявол чувствовал, что теряет сознание. Он прикоснулся к виску, ощутил предательски теплую влагу. Кровь.

Фелисити. Он не хочет умирать без нее.

Не увидев ее больше. Не прикоснувшись к ней, не ощутив ее мягкое тепло. Не поцеловав в последний раз.

Не сказав ей что-нибудь честное.

Фелисити. Не сказав, что любит ее.

Он должен был сказать, что любит ее.

Он мог бы жениться на ней… он фактически на ней женился.

Скрежет стали о сталь прозвучал жестко и как-то незнакомо.

Нет. Нет, не женился. Он покинул ее.

Он на ней женился. Это была неистовая свадьба в Ковент-Гардене. Со скрипкой и дудкой. Было много вина и много песен, и он сказал, что любит ее – сто раз. Тысячу.

Он скользит. Его тело волокут по ледяной грязи в хранилище.