Скрытая бухта

– Клара Мухика невиновна, – объявила Марта Торрес, когда Валентина закончила. – Мы проверили ее алиби. Двое коллег из Института судебной медицины подтверждают, что в день убийства Давида Бьесго она весь день провела с ними, даже обедать ходили вместе. Насчет Педро Саласа… тут мы побеседовали с Лукасом, мужем Клары, и он хорошо помнит, что они вдвоем вышли из дома в восемь тридцать, это помнит и портье. Что касается покушения в больнице на Хуана Рамона Бальесту, то десятого июля в девять вечера Клара ужинала с мужем и двумя его племянницами в “Бургер Кинге” в центре Сантандера. Так что, полагаю, мы можем вычеркнуть ее из списка подозреваемых.

– Отлично, – ответила Валентина, не скрывая облегчения. – Выяснили еще что-то?

– Мы также разыскали Анну, бывшую невесту Оливера Гордона, – включился Камарго. – Похоже, все правда. У нее даже есть страница в фейсбуке, где два года назад она сообщила о помолвке с Оливером.

– О помолвке? – вырвалось у Валентины, но она тут же вспомнила, что Оливер сказал и об этом.

– Да, они собирались пожениться. Затем на ее странице долго не было никакой активности, а потом она разместила фотографию, на которой выглядит очень истощенной, голова повязана платком, она пишет о том, как борется с раком. В общем, типичная история. А сейчас она публикует фото чуть ли не каждую неделю – судя по всему, пиарит свою некоммерческую организацию “Шива” в Патне, это в штате… – Капрал Камарго заглянул в бумажку, – в штате Бихар, на севере Индии.

– Ясно, – сказала Валентина, радуясь, что Оливер был с ней честен. – Знаю, времени у вас было в обрез, тем более воскресенье, но вдруг удалось разобраться с телефонными звонками Ханы?

Камарго взглянул на Субисаррету, тот кивнул:

– Да, кое-что есть. Большинство звонков на номера фабрик анчоусов в Сантонье и Сантандере, есть международные звонки в Чили, где, как нам удалось выяснить, у нее тоже процветающий бизнес, но не консервный, а текстильный. Еще есть один звонок в монастырь Сан-Ильдефонсо, в полдень пятого июля, то есть на следующий день после того, как на вилле “Марина” нашли детские останки. Скорее всего, Хана Онгайо позвонила, прочитав новость в утренней газете. Есть еще звонки на мобильные телефоны, но на это нам нужно больше времени.

Стук в дверь.

Это был все тот же капрал, которого Валентина грозилась придушить.

– Пришел Оливер Гордон. Он уверяет, что вы его ждете. – Капрал выжидательно смотрел на Валентину.

Та вздохнула.

– Пять минут – и пусть проходит. – Она обратилась к Ривейро: – Он пришел сдавать ДНК. Но, может, этого уже и не требуется.

– На всякий случай можем удостовериться, – возразил Ривейро. – Хотя чья ДНК нам нужна, так это Чаконов.

– Ты прав. Так, нужно вызвать Исана Саэнса, чтобы ответил на некоторые вопросы, – сказала Валентина, глядя разом на Камарго, Торрес и Субисаррету. – А если он будет препятствовать взятию ДНК у него или у его матери, запросим ордер. Надеюсь, до этого не дойдет и он сам все расскажет на допросе. Камарго, возьми руководство на себя.

Капрал молча дал понять, что все ясно. Марта Торрес что-то пробормотала.

– Все в порядке, Торрес? – спросила Валентина.

– Да, лейтенант. Я просто подумала, что гипотеза о точке привязки, которую мы обсуждали несколько дней назад, оказалась верна. Убийца находится прямо в центре круга, в Сантильяне-дель-Мар. Любопытно.

Валентина кивнула, давая понять, что сама она об этом еще не думала, затем взглянула на Сабаделя и Ривейро:

– Вы двое поедете со мной в монастырь Сан-Ильдефонсо, возражений нет?

– Нет, – ответили они хором.

– А теперь, – Валентина вздохнула, – нам предстоит рассказать Оливеру Гордону, что кости, найденные в подвале виллы “Марина”, принадлежат его тете.

Когда Валентина с коллегами добрались до монастыря Сан-Ильдефонсо, день уже раскинулся, будто синий веер, приглашая насладиться летней негой. Несмотря на то что на машинах не было полицейских обозначений, их появление невозможно было не заметить: целых четыре автомобиля, в двух первых ехали судебный секретарь и криминалисты, а в двух других – Сабадель, Ривейро и Валентина, завершал кавалькаду автомобиль с зарешеченными окнами. Никто не помешал им войти. Даже ордер на обыск никто не потребовал. Казалось, в монастыре были предупреждены. Валентина посмотрела на монахиню, впустившую их, – лицо у той было приятное и открытое, хотя и очень бледное. Первыми в монастырь вошли она, Сабадель и Ривейро. Монахиня провела их в реставрационную мастерскую. Было ясно, что ей дали четкие инструкции. При появлении полицейских мать-настоятельница даже не повернулась, продолжая работать над полотном “Вознесение святого Франциска”.

– Проходите, я вас ждала. Сейчас закончу.

– Сестра Мерседес, мы к вам не с визитом, – сказала Валентина, – мы пришли вас допросить. Можем здесь, а можем в отделении полиции, как вам угодно. – Ледяной тон ясно давал понять, что никто не позволит настоятельнице вновь играть с ними.

– Вы хотите меня арестовать? В мои-то годы? Какой абсурд, – спокойно ответила та, по-прежнему не отрывая взгляда от холста.