Скрытая история встречи с «астероидом» Штейнс

Кто-то тщательно организовал все так, чтобы мы никогда не увидели этой геометрии, из-за “сбоя камеры”, якобы произошедшего за девять минут до цели.

Как сказал один из политических кандидатов во время дебатов:

“И если вы ЭТОМУ верите, у меня есть мост в никуда, который я с радостью вам продам — очень дешево!”

* * *

Итак, основываясь на данных, которые у нас есть, зададим вопросы: Что же такое 2867 Штейнс?

Что с ним произошло? Что создало явно “двуликий” объект?

И “когда”?

Как ни странно, но существенная “асимметрия полушарий” Штейнса оказывается исчерпывающим намеком, дающим ответы на все эти вопросы.

Намеком на объект, находящийся в удивительном соответствии с древними событиями в Солнечной системе, детально описанными в нашей статье 2001 года Модель приливов Марса, а также в более поздней (2005 год) серии статей о загадочном спутнике Сатурна Япете.

В обоих исследованиях наши усилия по реалистичной “реконструкции древней хронологии Солнечной системы” (параллельно с независимыми усилиями Тома Ван Флендерна в этом направлении) исчерпывающе подтвердились более поздними официальными откровениями НАСА и ЕКА на основе миссий на Марс. Самые известные из них — непрекращающиеся саги о древних океанах Марса и рассуждения об обнаруженном на нем льде/воде.

Одно из главных предсказаний “гипотезы взорвавшейся планеты” (ГВП) состоит в том, что “нормальный” ход событий в Солнечной системе достиг резкого и катастрофического крещендо приблизительно 65 миллионов лет назад. И случилось это из-за внезапного взрыва одной их главных внутренних планет, не вращавшейся там, где сейчас находится пояс астероидов!

Видимый пугающий эффект и другие влияния такой непостижимой катастрофы на другие тела в Солнечной системе обсуждались Томом Ван Флендерном много лет назад:

“… огромный (планетарный) взрыв посылает ударную волну по всей солнечной системе, затемняя (и создавая рябь) все безвоздушные поверхности на своем пути. Большая часть поверхностей небесных тел Солнечной системы затемнена (и покрыта рябью), даже ледяные спутники. Но в некоторых случаях тела вращаются так медленно, что затемнена лишь половина спутника. Спутник Сатурна Япет — именно такой случай, потому что период его вращения составляет всего 80 дней. Одна сторона льдисто-яркая, другая — угольно-черная. Разница в альбедо равна коэффициенту 5.

Возможно, самым главным указателем на взрыв является то, что все фрагменты значительной массы будут захватывать более мелкие близлежащие осколки от взрыва в орбиты спутников. Поэтому взрывы имеют тенденцию формировать (системы) астероидов и комет с множественными ядрами всех размеров. Напротив, столкновения обычно не создают фрагментов на орбитах, потому что любые орбиты осколков ведут либо к убеганию, либо к новому столкновению с поверхностью. Более того, столкновения вынуждают уже имеющиеся спутники убегать, при этом создаются “семьи” астероидов (многие из которых видны). В последние годы наше предсказание, что астероиды и кометы часто будут иметь спутники, подтвердилось. Первая семья, обнаруженная в 1993 году (Галилеем) включала в себя спутник Дактиль, вращающийся вокруг астероида Ида. Недавно снимки Хаббла обнаружили, что Комета Хейла-Боппа имеет, по крайней мере, одно, а, возможно три или более вторичных ядер.

MetaResearch суммировала более 100 дополнительных свидетельств, связанных и со стандартными моделями, которые она бы заменила”.

Экстраполяцию Тома физических влияний “древней катастрофы солнечной системы” на спутники во внешней солнечной системе можно легко применить к объектам другой солнечной системы, причем некоторые из них расположены намного ближе к “нулевому этажу”!

Как 2867 Штейнс.

Это работает так:

Если бы Штейнс, как функционирующая космическая платформа (в нашей модели), вращалась слишком близко к Планете V, когда последняя взорвалась (в пространстве нескольких миллионов километров), он просто бы не выжил. Слишком далеко, и облако разлетающихся осколков обладало бы слишком низкой плотностью, чтобы оставить после себя объект очевидно “высокой концентрации” разрушения, который мы видим на изображениях WAC.

Последнее происходит потому, что фронт обломков расширяющегося планетарного облака (когда оно достигло Штейнса) должен оставаться относительно тонкой, высокой плотности “оболочкой” (движущейся со скоростью несколько километров в секунду), но не слишком плотной (иначе Штейнс разрушился бы) и миновавшей Штейнс относительно быстро.

В противном случае, все стороны Штейнса (помните, с периодом вращения каждые 6 часов) были бы одинаково сильно повреждены ударявшимися обломками. Вместо этого, поврежденной оказалась только одна сторона объекта в форме бриллианта. А противоположная сторона (судя по единственному изображению, сделанному NAC, которое у нас есть, и кривой света Розетты) осталась почти полностью неповрежденной!