Скрытая жизнь братьев и сестер. Угрозы и травмы

Но к этому времени читатель запутался не меньше, чем сама ситуация. Существует много легенд о Сфинксе. Встреча с Эдипом – это конфликт; Сфинкс загадывает загадку, которую Эдип разгадывает. До этого Сфинкс пожирала всех, кто не смог разгадать ее загадку. Получив от Эдипа правильный ответ, Сфинкс спрыгнула с утеса. Предполагается, что в основе этой загадки лежит физическое соперничество между Эдипом и Сфинксом, имевшее место ранее. Будучи психоаналитиком, Рохейм представляет Сфинкс матерью, потому что она пожирает тех, кто пытается разгадать загадку. Ребенок «ест» грудь матери и, предполагается, думает, что мать в отместку съест его – существует много мифов в поддержку этой универсальной детской фантазии с разными вариантами на оси между пожирателями и пожираемыми. Но для Гесиода Сфинкс – сестра Эдипа (дочь ее брата и их общей матери), и потому она является более примитивной версией Антигоны – Антигона не как дочь, а как сестра, которую Эдип должен победить как сестру.

Любой инцест, будь то между поколениями или внутри поколений, между родителями и детьми или между братьями и сестрами, создает путаницу. Сестра перепутывается с матерью. Только закон матери или закон сиблингов настаивает на дифференциации. Вместе с вертикальной дифференциацией запускается латеральная: сестры и братья, девочки и мальчики не сильно отличаются друг от друга как сиблинги, однако одна из точек различия между ними заключается в том, что сестры могут стать матерями.

Дети не только участвуют в событиях окружающего их мира – они также являются наблюдателями, которые пытаются освоить категории и разграничения. Недавно мой четырехлетний приемный внук объявил моей взрослой дочери, что он «человек», но когда его спросили, кем является она, он твердо ответил, что «нет, она не человек», она «взрослая девушка». Здесь мы видим не проявление сексизма, а потребность ребенка понять не только принадлежность к поколению (эдипальный вопрос), но и варианты в рамках латеральных категорий, по крайней мере, как они соотносятся с идеологически доминирующей в западном мире оси ребенок – родитель.

Клиницисты и теоретики наблюдают за маленьким ребенком, прежде чем он начинает отличать латеральные и вертикальные отношения как две разные категории. Затем латеральное было отнесено к идеологии явно примитивного матриархата, который сам по себе является понятием патриархальной идеологии, где дань отдается скорее фантазии о всемогущих матерях, чем тому факту, что матери также являются законодателями. Важность дочерей и сыновей и их взаимоотношений друг с другом как братьев и сестер оказывается еще более сокрытой.

Антропологи давно ставят под сомнение универсальность эдипова комплекса. Например, Малиновский (Malinowski, 1929) утверждал, что на Тробрианских островах отец и его закон иногда разделяются, что отца заменяет брат матери. Используя в отличии от психоаналитиков метод включенного наблюдения, антропологи давно признали важность независимой структуры латеральных родственных связей; однако они тоже склонны подгонять все под вертикальную парадигму. Почему брат матери не может быть именно важным братом, а не представлять собой аналог эдипального отца? Поскольку происхождение находится под вопросом, сестра определяется как мать, но эта мать также является сестрой своего брата, и именно эти отношения упускаются из виду. Действительно, наблюдения Малиновского привели его к тому, чтобы пристально посмотреть на табу, существующее в отношениях между сестрой и братом, и на их подавленные сексуальные фантазии. Он вступил в дискуссию с британским психоаналитиком Эрнестом Джонсом, который отводил центральную роль исключительно эдипову комплексу и не хотел обсуждать другие варианты. В матрилинейной системе наследования приоритетом обладает сестра мужчины. Можем ли мы предположить, что в западных обществах сиблинговые или частично сиблинговые отношения становятся все более заметными в ситуации, которая все больше и больше ориентируется на мать? Замечаем ли мы их сейчас только потому, что упускали из виду до этого, или потому, что социальные условия высвечивают их особым образом?

Недостаточное внимание к братьям и сестрам может быть обосновано как исторически, так и этноцентрически. Как мы видели, в настоящее время многие развивающиеся страны стремятся обеспечить доступ в детские сады и ясли, но не для того, чтобы матери могли работать (как на Западе), а чтобы девочки могли ходить в школу¹². Для девочки и младенца роли матери и сестры могут быть значительно слиты, но не спутаны.

Рис. 4. Гюстав Моро. «Эдип и Сфинкс» (1864). Музей «Метрополитен», Нью-Йорк