Скрытая жизнь братьев и сестер. Угрозы и травмы

Абрахама попросили только об одной консультации, и мы ничего не знаем о каких-либо фантазиях об избиении, хотя мы узнаем, что у девочки есть видения ужасающих животных, как у многих маленьких детей и у фобических взрослых, истерических пациентов и у Вольфсманна. Фрейд, как и Абрахам, прослеживает связь кошмара Вольфсманна с тем, что он стал свидетелем первосцены. Я не собираюсь подвергать это сомнению, а скорее хочу подчеркнуть, что описанное его «почти безумное поведение» связано с тем, что его соблазнила сестра и с испытанным им ужасом от изображений волков и других животных⁴. Хотя Абрахам провел все лишь одну консультацию, а Вольфсманн проходил у Фрейда длительный анализ, сопровождавшийся реконструкцией его младенческого невроза, два этих случая обнаруживают интересные совпадения. Существовали внешние подтверждения того, что сестра Вольфсманна была очень умной и сексуально активной, она мучила своего брата. В свою очередь, он очень завидовал ей и ее высокому положению, особенно по отношению к отцу. Разве не она была тем «преемником», который возникал в фантазии об избиении? В период полового созревания после периода сильной вражды и сексуальности в детстве они стали лучшими друзьями, и Вольфсманн, в свою очередь, тщетно пытался соблазнить свою сестру. Фрейд комментирует:

Таким образом, он совершил шаг, предопределивший гетеросексуальный выбор объекта, потому что все девушки, в которых он впоследствии при явных признаках навязчивости влюблялся, были служанками, уступавшими ему по уровню образования и уму. Если все эти объекты его любви были заместительницами запретной для него сестры, то нельзя не признать, что решающим моментом при выборе объектов было его намерение унизить сестру, положить конец ее интеллектуальному превосходству, которое так подавляло его ранее (Freud, [1918], p. 22).

Сразу после этого комментария, который следует за размышлениями о неврозах, психозах, личности и истории сестры, Фрейд кратко ссылается на теорию Альфреда Адлера. Адлер был единственным аналитиком, который всерьез рассматривал сиблинговую проблематику. Он особенно интересовался порядком рождения, что впоследствии стало привлекать внимание также и других исследователей (Sulloway, 1996). Имея в виду Адлера, Фрейд комментирует, что если бы он остановился в своих размышлениях в определенной точке, сфокусировав свое внимание на роли сестры Вольфсманна, и не прикладывал бы усилий для того, чтобы понять, что корень его травмы связан с наблюдением первосцены, то тогда этот случай подтвердил бы теорию Адлера, согласно которой воля к власти и стремление к самоутверждению лежат в основе как характера, так и невроза. Я думаю, что Фрейд был прав, отвергнув этот подход. Тем не менее, отказывая Адлеру в признании, Фрейд, кажется, упустил что-то важное. Жажда власти и стремление к самоутверждению не должны рассматриваться сами по себе – они могут быть аспектом сексуальности и влечения к смерти. Сиблинговые отношения вращаются вокруг секса и насилия; жажда власти и превосходства – всего лишь проявления этого, а не суть и смысл, как думал Адлер.