Скрытые намерения

– Здравствуйте, – машинально отозвалась Эбби. – Это Эбби. С кем я разговариваю?

Она уже знала, с кем разговаривает. Это могла быть только Альма. Но в случае каких-либо сомнений она всегда предпочитала дать собеседнику ощущение контроля над ситуацией.

– Гм… – Женщина все колебалась. – Можете называть меня Красная… гм… Меня зовут Альма.

Эбби уже быстро направлялась к машине, Карвер шел рядом с ней. Надо было как можно быстрей добраться до школы, до фургона переговорщиков. Ей требовалось, чтобы кто-то из коллег тоже слушал разговор, записывал полученную информацию; была необходима и аудиозапись этой телефонной беседы. Ей нужна была ее команда.

– Привет, Альма, я рада наконец поговорить с вами. – Она старалась дышать ровно, несмотря на быстрый шаг. – Это была очень напряженная ночь для всех нас, и вы, наверное, очень напуганы. Расскажите мне в двух словах, что там у вас происходит.

– Я точно не знаю… я сейчас с этими двумя девушками; я отвела их в туалет. Мы регулярно это делаем, отводим по два человека за раз.

– Очень предусмотрительно. – Ветер бил Эбби в лицо на ходу. Слышала ли эта женщина «плеск волн»? Эбби жалела, что никак нельзя приглушить все эти фоновые шумы. – Самое главное для меня – это чтобы все оставались в безопасности. И, похоже, вы чувствуете то же самое. Вы не ранены?

– Н-нет. Я просто устала и напугана.

– Вам, должно быть, очень страшно. – Они подошли к машине, и Карвер поспешил открыть ей дверцу. Эбби скользнула на пассажирское сиденье. – Ну а эти две девушки с вами? С ними все в порядке?

– Да. У них все хорошо. Одна из них передала мне этот телефон. Я не понимаю, откуда он у нее.

– Я рада, что теперь он у вас и что мы можем поговорить. Там с вами есть кто-нибудь еще?

– Может быть. – Женщина стала уклончивой – вероятно, догадавшись, что ей не следует выдавать слишком много.

Карвер завел машину и одними губами произнес: «Школа?», вопросительно глядя на нее. Эбби кивнула ему. Он отъехал от тротуара. Они были совсем недалеко, и было еще раннее утро. Чтобы добраться туда, потребуется всего две-три минуты.

– Как вы во все это вписались, Альма? – спросила Эбби.

– Я никогда не думала, что такое случится. Мы пытались помочь этим детям… Вы ведь та женщина, с которой уже говорил Гусеница? Он сказал, что вы проводите для нас расследование. Что пытаетесь доказать причастность полиции к похищению детей.

– Да, это так, но это долгий процесс. Должна быть с вами откровенной – такого рода расследование требует времени, Альма, тем более что я работаю одна. Даже не знаю, когда я смогу получить какой-нибудь…

– Сколько времени?

Настал момент избавить их от этой ложной надежды. Похоже, что пока Стражам кажется, что Эбби сумеет найти оправдание их действиям, поколебать их не удастся.

– Это может занять месяцы.

– Месяцы?

– Вот почему я рада, что могу поговорить с вами. Нам нужно объединить усилия и хорошенько все совместно обдумать. Я знаю, вы всего лишь хотели помочь этим детям, и очень ценю это. Я ведь мать, и у меня у самой двое детей.

– Я тоже мать. – Голос Альмы надломился.

Эбби улыбнулась так, чтобы улыбка отразилась у нее в голосе.

– Очень рада это слышать, Альма. В данный момент с вами дети, и это очень обнадеживает – знать, что женщина и мать заботится об их безопасности. Должно быть, трудно так долго находиться вдали от своих детей.

– Это… это ужасно. Они наверняка уже очень волнуются.

– Уверена, что это так. А сколько лет вашим детям?

– Десять и одиннадцать.

– О, потрясающе! Всего год разницы? Я никогда бы так не смогла. Моим четырнадцать и восемь. И знаете, я только что провела несколько дней вдали от них в рабочей поездке, и это было просто невероятно тяжело. Вам сейчас наверняка намного труднее. Но представьте, как было бы чудесно потом их обнять!

– Если только я когда-нибудь увижу их снова…

– Альма, я обещаю вам, как мать матери, что сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам вернуться к своим детям. Но мы должны действовать сообща.

– О боже, мои друзья уже наверняка гадают, куда же я запропастилась! Мне нужно вернуться к ним.

Они уже подъезжали к школе. К счастью, большинство протестующих успели разойтись, и лишь несколько психов все еще маршировали с плакатами. Карвер подъехал к полицейским, перегородившим дорогу, и помахал им рукой. Они, должно быть, узнали его, потому что без лишних вопросов пропустили их машину.

– Мне хотелось бы и дальше общаться с вами по телефону – это возможно?

Небольшая пауза.

– Я так не думаю. Гусеница… это он у нас разговаривает с полицией. Мы договорились, что говорить должен он. Но я могу сказать ему, что вы звонили.

– Гусеница будет против того, чтобы вы разговаривали со мной? Почему?

– Он просто… он предпочитает сам это делать. А я доверяю ему. Мне пора идти.

Карвер припарковал машину, и Эбби вышла. Если Альма сейчас повесит трубку, может не выпасть шанса опять поговорить с ней.

– Подождите, Альма, это важно. Почему вы доверяете Гусенице общаться с полицией за вас?

– Я очень хорошо его знаю, уже довольно давно. – Голос Альмы стал резче. – Мы хорошие друзья.