Скрытые намерения

– Итак, вы хотите сказать, что любой, кто не знает об этой клике, на самом деле может работать на клику… И Стражи пытаются бороться с этим?

– Вот именно! И вчера мы кое-что выяснили. Появилось зашифрованное сообщение, и несколько наших совместными усилиями взломали код. В итоге мы решили встретиться и проверить это.

Вдруг – какое-то движение за пределами комнаты. Гусеница подвинулся, чтобы получше рассмотреть, что происходит, и сердце у него пропустило удар. В кабинет секретаря вошел Шляпник, толкая перед собой мальчишку и двух девчонок. У мальчишки была разбита губа, а у одной из девочек на щеке – здоровенный кровоподтек. Вид у детей ошеломленный, глаза смотрят вперед, не в состоянии ни на чем сфокусироваться. Одна из девушек всхлипывала.

– Мне надо идти, – слабым голосом произнес Гусеница. – Держите всех подальше от здания, хорошо?

– Нам нужно продолжить этот разговор, – попыталась возразить Эбби. – И определиться, как держать эту ситуацию под контролем.

– Держите всех подальше от нас! Все здесь под контролем, пока никто сюда не суется, вы меня поняли? Я позже перезвоню.

– Ладно. Так как мне сообщить руководству – с кем я разговаривала?

– Просто скажите, что разговаривали с каким-то парнем внутри. Этого будет достаточно.

– Я хочу доложить, что мы добились определенного прогресса, но мне не поверят, если я не смогу назвать даже просто имени, без фамилии. Сами знаете, как это бывает.

Да какая разница? Вот почему у них интернет-псевдонимы. Чтобы никто до них не добрался.

– Своего имени я вам не назову, но можете называть меня Гусеницей.

– Гусеницей, хорошо. А когда вы…

Он повесил трубку и направился к двери.

– Да что ты, черт возьми, творишь?

Шляпник ухмыльнулся ему.

– Я слышал, как ты сказал копам по громкой связи, что у нас есть заложники. Хорошая мысль. Я нашел еще нескольких. Не знаю, насколько копов волнуют эти старые уроды… – Он мотнул головой в сторону директора и секретарши. – Но им точно не захочется, чтобы пострадали дети.

Гусеница сглотнул. Последние десять минут он изображал их хорошими парнями. И вот теперь Шляпник угрожает детям…

– Никто здесь не причинит вреда детям! – Он обменялся взглядами с Альмой, которая с бледным видом кивнула.

– Посмотрим. Все зависит от того, что сделают копы, – сказал Шляпник. – Нам повезло: дверь, через которую они пытались удрать, была заперта. Но нам нужно запереть и остальные двери. Закрыть все окна. Здание огромное – надо убедиться, что полиция не проникнет внутрь.

– Полиция может взломать двери, если захочет, – сказала Альма дрожащим голосом. – Мы должны сдаться.

– Никто тут и не подумает сдаться! – рявкнул Гусеница.

– Вот именно, черт возьми! – поддержал его Шляпник. – И полиция просто так не войдет, точно? А ты еще спрашиваешь, зачем они мне сдались…

Он подтолкнул мальчишку к остальным заложникам в углу. Тот споткнулся и упал на пол.

– Прекрати! – возмутился Гусеница. – Нет никакой нужды…

– Не указывай мне, что делать! – выплюнул Шляпник.

Гусеница подошел к нему.

– Нам нужно действовать сообща, согласен?

Шляпник сердито посмотрел на него, и Гусеница понял, что этот дородный малый намного выше его ростом. Тот весь дрожал, но не от страха, а как будто едва сдерживая ярость. Лицо у него порозовело, глаза выпучились.

– Ты прав, – помолчав, продолжил Гусеница. – Надо прямо сейчас заблокировать все входы в школу. И убедиться, что окна закрыты. На нижнем этаже они зарешечены, но полиция может штурмовать нас через окна на этом этаже.

Шляпник подтолкнул двух девушек к остальным заложникам. Теперь у стены сидели уже пятеро. Девушки сразу прижались друг к другу – так им явно было немного спокойней. Гусеница хотел сказать им, что беспокоиться не о чем. Они никогда не причинят им вреда. Они здесь, чтобы помочь!

Но ему также требовалось, чтобы девчонки продолжали бояться, чтобы не попытались сбежать.

Внезапно разнесшиеся по комнате звуки заставили Гусеницу вздрогнуть – что-то вроде гитарного соло. На компьютере запустилось какое-то видео? Нет. Похоже, что рингтон.

Шляпник бросился к заложникам.

– Чей это телефон? – выкрикнул он. – Где он?

Гусеница схватил сумочку секретарши, перевернув ее над столом. Оттуда вывалилась куча всякой всячины, разлетевшейся по сторонам, – бумажник, солнцезащитные очки, губная помада… Ага, вот он! Телефон. Гусеница схватил его со стола, но тот явно не звонил – экран был темным.

А мелодия все продолжала звучать, доносясь из угла комнаты, от одного из школьников.

– Где он? – Шляпник уже тянул лапы к девчонке, причесанной и накрашенной под гота.

– Это не мой! – взвизгнула она. – Не прикасайся ко мне!

– Вот, это мой телефон, – сказал мальчишка, вытаскивая из кармана мобильник. Рука у него дрожала, когда он протянул его Шляпнику.

Шляпник выхватил у него телефон как раз в тот момент, когда тот перестал звонить. А потом все началось по новой. Шляпник ткнул пальцем в экран, и мелодия звонка мгновенно оборвалась.

– Телефоны! – прорычал он. – Чтоб все сейчас же отдали мне свои телефоны!

Другие подростки поспешно достали свои мобильники из карманов, и Шляпник выхватил их и отключил.