Скрытые пружины

В залах отцовского дома, служившего ареной для моих фантазий, происходили доблестные сражения, пышные королевские приёмы и ристалища благородных рыцарей, совершающих подвиги во имя Прекрасной Дамы. Но самой-пресамой моей любимой забавой была игра в призрака.

Играла я в неё нечасто, опасаясь потерять то щекочущее чувство, ради которого всё действо и затевалось. Забава эта требовала полного сосредоточения на собственных ощущениях и полной же тишины, которая всегда царила на третьем этаже восточного крыла Хиддэн-мэнор. Даже с любимой Элизабет я не смогла разделить это сладкое и пугающее переживание, не смогла найти нужных слов, чтобы поведать ей об этой необычной игре. К тому же меня останавливала мысль, что кузина вряд ли одобрит подобное развлечение и может счесть его неприличным.

Собираясь играть в призрака, надлежало встать на середину зала и запрокинуть голову назад, пристально вглядываясь в затейливую роспись на сводчатом потолке. Смотреть приходилось долго, пока в голове не поднимался лёгкий шум, а шея не начинала ныть. После этого нужно было как можно медленнее прикрыть глаза, но так, чтобы узор потолка продолжал видеться сквозь сомкнутые веки, и ни на минуту не ослаблять внимание, путешествуя взглядом по каждому отрезку полустёршейся росписи. В какой-то момент начинало казаться, что мои глаза по-прежнему открыты, а руки и ноги становятся невесомыми и движутся вверх. Множество раз я испытывала сладкое и тягучее ощущение парения в пустоте, чувствуя, что поднимаюсь над полом, возносясь к потолку и становясь бесплотным духом.

Всецело погрузившись в игру, я не сразу услышала шаги няни Бейкер, знавшей почти все мои укромные места для игр. К этому времени я уже успела позабыть об утреннем разговоре с матерью и загадочных гостях, которые должны были посетить нас.

– Попомните мои слова, мисс, отправят вас в пансион, – пропыхтела, отдуваясь, няня Бейкер, недовольная тем, что ей пришлось искать меня по всему дому. – Отправят и домой забирать не будут, чтобы вы научились себя вести, как следует воспитанной леди.

От неожиданности я вздрогнула и на миг представила подобную перспективу, но последующие слова няни потрясли меня ещё больше.

– Прибыли гости, и ваша матушка хочет, чтобы вы спустились к ней и помогли за чайным столом.

Никогда ещё на моей памяти наш дом не посещал никто, кроме тётушки Мод и кузины Элизабет, и желание матери видеть меня рядом с собой в этот момент наполнило мою душу ликованием. Пребывая в сильнейшем возбуждении, я позволила няне Бейкер переодеть меня в чистое платье и заплести мои волосы в тугую причёску, не обращая внимания на боль от чрезмерно стянутого узла. Продолжая гадать, откуда прибыли гости и кто они, я с замирающим сердцем спустилась на второй этаж и подошла к дверям малой гостиной. Услышав за ними гул множества голосов, от робости я попятилась назад, но няня Бейкер распахнула двери и резким движением втолкнула меня внутрь.

Первой, кого я увидела, войдя в комнату, была немолодая дородная леди в розовом платье, украшенном множеством пышных оборок и рюшей. В руке она держала сладкий кекс с коринкой, и её полные красные щёки ритмично двигались, пережёвывая угощение. Замерев на пороге, я уставилась на неё, не в силах отвести взгляд от крупных, будто мужских, обветренных рук. Такие же руки были у нашей старшей горничной Абигайль в дни большой стирки.

Увидев моё замешательство, мать порывисто подошла ко мне и незаметно для остальных ущипнула за плечо, напомнив о хороших манерах. Спохватившись, я шагнула вперёд и неловко поприветствовала присутствующих, а мать с плохо скрытым торжеством в голосе сообщила всем:

– Вот! Это наш проводник. Несмотря на малый возраст, девочка показывает отличные способности к установлению контакта. Просто удивительные способности!

Дама в розовом платье тут же перестала жевать и, хищно осклабившись, поманила меня к себе.

– Ну-ка, ну-ка! Какая милая маленькая леди! Иди-ка сюда, прелестное дитя. Скажи мне, как тебя зовут? – пророкотала она низким голосом.

Без промедления мать подвела меня к ней так близко, что я увидела чёрные волоски над её верхней губой и ощутила лёгкий запах плесени, идущий от топорщившихся во все стороны оборок платья.

– Меня зовут Маргарет, миссис, – негромко ответила я, стараясь не смотреть на её руки, существовавшие как будто отдельно от остального тела.

– Какое красивое имя! – с преувеличенным восхищением произнесла дама и похлопала по сиденью стула, стоявшему рядом с нею. – Садись-ка, Маргарет, и расскажи нам о том, когда ты первый раз вошла в контакт с потусторонним существом.

– Расскажи, когда ты первый раз увидела Белую Леди и что ты при этом почувствовала, – повторила её просьбу моя мать, со странной настойчивостью глядя на меня. Я заметила, что чашка с чаем в её руке чуть подрагивала, а глаза косили самую малость больше обычного, как это всегда бывало у неё от волнения.