Скрытый террор

Там ои вскоре с ужасом обнаружил, что врачи (такие же молодые специалисты, как и он) сотрудничали с тюремщиками, пытавшими заключенных. (Повторялась практика, получившая распространение в Бразилии.) Молодого уругвайца спросили, не страдает ли он астмой (тюремщики хотели определить, какого рода пыткам его можно подвергать: истязать ли электрическим током или же лить в горло воду, пока он не захлебнется). Ему измеряли давление, когда нужно было выяснить, сможет ли он и дальше терпеть боль. Ему давали стимулирующие препараты, чтобы он не терял сознания и можно было продолжить пытки. Порой ему казалось, что все здесь — и полицейские, и солдаты, и врачи — настоящие сумасшедшие. «Да, я пытаю тебя! — заорал как-то один армейский офицер. — Я знаю: когда-нибудь ты убьешь меня! Но мне плевать на это!»

Врачи как-то ошиблись в своих рекомендациях, и молодого заключенного пришлось отправить в один из военных госпиталей в Монтевидео. Простыни там были помечены клеймом «ВМФ США». Ему выдали темно-синий махровый халат (такого роскошного халата он еще в жизни не носил) со штампом «Военврач США».

Вернувшись в тюрьму, молодой уругваец однажды услышал громкий шум и гам. По коридору с радостными криками бежали возбужденные охранники. Один из них на какое-то мгновение задержался перед его камерой и крикнул: «Слыхал? Поймали еще одного вашего! Он служил у нас!»

Этим человеком был подкомиссар полиции Бенитес.

В полицейском управлении Монтевидео коллеги Бенитеса тут же вспомнили, что иногда тот вел себя несколько странно. Хотя он и ругал «тупамарос», угрожая им расправой, ни одного повстанца он не только не убил, но и не ранил. Однажды после очередного налета он объяснил свою пассивность тем, что заело пистолет.

Все это время Бенитес передавал «тупамарос» сведения о полиции. Во время одной из полицейских облав были найдены записи, сделанные рукой Бенитеса. Узнав об этом, он понял, что разоблачение неминуемо, и поэтому через судью сдался в руки правосудия. Его тут же бросили в тюрьму и избили до полусмерти.

Находясь в Швейцарии, Маркос Арруда пристально следил за всем, что имело отношение к его бывшим тюремщикам. Одним из пытавших его офицеров был капитан по имени Далмо Чирилло. В конце 1975 года Маркос прочитал в газетах о том, что в камере пыток на улице Тотойя погиб один рабочий-металлург. Среди лиц, причастных к убийству, называлось и имя Чирилло, недавно произведенного в подполковники.

Двое из тех, кто в свое время пытал Жан-Марка, также получили повышения по службе в знак признания их профессионального умения. Клементе Монтейро, прошедший подготовку в американском центре в Панаме, а затем руководивший следственной службой с применением пыток на острове Цветов, был назначен начальником Национальной полицейской академии в Бразилии. Под его началом эта академия, финансировавшаяся США, была расширена и стала принимать слушателей из других латиноамериканских стран.

Алфредо Поэк, офицер ВМФ, избравший жизненную стезю еще в Форт-Брагге, после службы на острове Цветов был переведен с повышением в СНИ (Национальную разведывательную службу, созданную генералом Голбери после переворота в 1964 году). Новая работа нравилась Поэку, и он искренне надеялся помочь СНИ достичь таких же высот, каких уже достигла разведслужба США, которую тот по-прежнему считал непревзойденной.

В беседах с новобранцами Поэк говорил, что самым важным качеством хорошего разведчика является естественная любознательность. Человек никогда не должен испытывать полного удовлетворения и самоуспокаиваться. Работая инструктором по пропаганде, Поэк получил доступ к личным досье бразильских повстанцев, и поэтому имел теперь возможность сообщать, например, слушателям, что большой процент повстанцев — это дети родителей, которые официально разошлись (бразильский вариант развода). По словам Поэка, 85 процентов повстанцев страдают серьезным расстройством нервной системы.

Когда Поэка спрашивали, а чем он занимался в прошлом, тот неизменно начинал с того, что говорил: стыдно чернить честных военных, добросовестно выполнявших свой долг. Хуже всего, добавлял он, что его иногда путают с другим Алфредо, который несколько лет назад работал в СЕНИМАР и называл там себя «Майком». Если же собеседник всем своим видом показывал, что с недоверием относится к этой истории с другим Алфредо, или же спрашмвал, где тот живет в настоящее время, Поэк хмурил брови. В свое время, говорил он, тот, другой Алфредо был первоклассным пилотом, настоящим асом, но сейчас он очень болен. Говорят, у него рак, злокачественная опухоль, поэтому спрашивать о его прошлом значило бы лишь напоминать ему о том, что он уже не тот.

Весной 1973 года один из представителей весьма робкой оппозиции в Бразилии встретился с американским сенатором из Южной Дакоты Джеймсом Г. Абурезком в его служебном кабинете в Вашингтоне. Взяв у сенатора обещание не называть его имени, бразилец рассказал ему об ужасных пытках у себя на родине и представил немногочисленные, но весьма убедительные доказательства причастности США к этому делу.