Скрытый террор

Соблюдая исключительную осторожность (а этому он научился еще в Лэнгли), Эйджи сумел восстановить в памяти и подробнейшим образом наложить на бумаге все, что произошло с ним за время службы в ЦРУ. Богатство документального материала (вернее, перспектива затяжных судебных баталий с ЦРУ) отпугнуло от книги большинство издателей в США. Но история Эйджи все же имела два счастливых конца. С большим успехом его книга была издана сначала в Лондоне, а затем и в Нью-Йорке. А в Париже он встретился с Анжелой Камарго Сейшас, которая стала его спутницей жизни.

В июле 1970 года тюремный охранник сказал Апжеле, что если та подпишет заранее составленное признание, то предстанет перед судом — военным трибуналом из трех человек. Анжела так ничего и не сказала на допросах, но «признание» все же решила подписать. Охранник предупредил: если она скажет хоть слово о пытках, то снова окажется в тюрьме.

Судья отнесся к девушке с пониманием (одна из школьных подруг Анжелы была дружна с его сыном), и она не удержалась и рассказала о пытках. До начала судебного процесса ее снова поместили в тюрьму, по теперь уже никто над ней не издевался.

Суд начался только через год и проходил в тюрьме «Вила милитар». Анжелу признали виновной в нарушении какого-то институционного акта и приговорили к двум годам и одному месяцу тюрьмы. И обвинение, и защита обжаловали приговор. К тому времени, когда военный верховный суд сократил ей срок тюремного заключения до 12 месяцев, Анжела уже просидела в тюрьме два с половиной года.

Выйдя на свободу, Анжела попыталась было остаться в Бразилии и воспользоваться всеми теми свободами, которые были обещаны Жан-Марку в том случае, если тот откажется уезжать за границу. Однако с первых же дней за ней стала неотступно следовать полиция, и она вскоре поняла, что лишь компрометирует тех, с кем встречается. Подумав, Анжела решила уехать в Париж. Там она стала изучать экономику в Сорбонне. В начале сентября 1972 года на одной из вечеринок, где были в основном французы и бразильцы, она встретилась с Филипом Эйджи, переживавшим в то время острейший эмоциональный и финансовый кризис.

Когда наконец вышла в свет книга Эйджи, читатели смогли прочесть следующее посвящение: «Анжеле Камарго Сейшас и ее товарищам в Латинской Америке, ведущим борьбу за социальную справедливость, национальное достоинство и мир».

Когда на пост президента США был избран Ричард Никсон, Линкольн Гордон ушел из государственного департамента и некоторое время работал президентом Университета Джона Гопкинса. Там он время от времени вел дискуссии со студентами, досаждавшими ему вопросами о его личной причастности к установлению военной диктатуры в Бразилии. Гордон пытался было оправдаться тем, что во время правления военных там в течение ряда лет наблюдался промышленный бум. Однако студенты в ответ приводили статистические данные, свидетельствовавшие о том, что временное процветание было достигнуто за счет бразильской бедноты. Так, за первые 10 лет военной диктатуры реальная заработная плата в стране упала на 55 %. Гордон говорил тогда, что, поскольку военные пришли к власти лишь в 1964 году, еще слишком рано подводить итоги их правления. Конечно, военные власти пытали людей с неугодными политическими взглядами, но это же лучше, чем если бы у власти в Бразилии было коммунистическое правительство.

В течение 70-х годов из Бразилии по-прежнему поступали сообщения о пытках заключенных. Весомость последнего аргумента Линкольна Гордона значительно снизилась, как только Джимми Картер вступил в должность президента. Именно в это время нз Бразилии поступили сообщения об аресте полицией Сан-Паулу 28 304 человек по простому подозрению.

Время от времени военные власти, правда, просили подать в отставку отдельных офицеров, злоупотреблявших своим положением. Так случилось, например, после смерти в тюрьме журналиста Владимира Герцога. Однако совсем иная судьба ожидала командира подразделения, пытавшего американского священника Фреда Морриса. Через полтора года после освобождения Морриса этот офицер был назначен на высший военный пост в Бразилии, несмотря на то что инцидент получил широкую огласку.

Президента Уругвая Пачеко Ареко сменил политической деятель по имени Хуан Мария Бордаберри. Но еще до истечения срока полномочий нового президента уругвайские генералы сначала ограничили его полноту власти, а в 1976 году вообще сместили. Таким образом, не прошло и 10 лет, как сбылось пророчество «гунамарос»: в Уругвае, бывшем некогда образцом демократии, большо уже «никто не танцевал».

Весной 1977 года военный трибунал рассмотрел дело Антонио Mac Mac — «тупамаро», обвинявшегося о убийстве Дэна Митрионо. За это, а также за предполагаемое участие в организации похищения Джефри Джексона он был приговорен к 30 годам тюремного заключения.