Скрытый террор

Через какое-то время в камеру к Маркосу пришел генерал. Этот пожилой человек с седой головой был еще и врачом. Генерал вдруг заговорил о планктоне. «Понятно, — подумал про себя Маркос. — Хочет выяснить, действительно ли я геолог». Судя по всему, генерал был образованным человеком. Маркос терпеливо отвечал на все его вопросы. Наконец генерал спросил, как случилось, что Маркос оказался в тюрьме.

Тот все ему рассказал, не забыв в заключение подробно описать, как его пытали и сделали теперь калекой.

Рассказ Маркоса привел старого генерала в ярость.

— Это неправда! — гневно воскликнул он. — У нас в армии ничего подобного не делают!

— Побудьте здесь хотя бы один день, — сказал Маркос, — и вы сами все увидите. Я ведь здесь не по собственной воле.

Генерал вызвал капитана.

— Этот человек все время лжет! Соли ему больше не давать! Лекарств тоже!

(Маркосу давали какие-то лекарства от эпилепсии, хотя страдал он вовсе не от этого. Просто врачи в военном госпитале решили, что только так можно снять судороги.)

Капитан разозлился еще больше, чем генерал:

— Мы вообще лишим его пищи.

Это в свою очередь подхлестнуло генерала, и тот добавил:

— И воды давайте ему как можно меньше.

Через два дня судороги возобновились, и теперь уже Маркос никак не мог совладать со своим телом. Его снова вернули в госпиталь. Рядом лежал раненый заключенный, которого пытали, не удалив пули. Закончилось все это тем, что тот оказался теперь в госпитале с гангреной. Чуть дальше лежала 60-летняя женщина с изувеченным от побоев лицом. Казалось, она вот-вот сойдет с ума. На другой койке лежала еще одна женщина. Ей был 21 год. Полиция арестовала ее за распространение листовок среди рабочих у ворот сталелитейного завода. Сначала ее, как и всех, жестоко избили. Но потом полицейские обнаружили, что она беременна. И тогда ее бросили на пол и стали топтать ногами до тех пор, пока у нее не произошел выкидыш. У молодой женщины открылось сильное кровотечение, которое не прекращалось. Тогда ее отвезли в госпиталь.

По «беспроволочному телеграфу» лежавшие в госпитале заключенные обменивались новостями и узнавали, кто лежит в других палатах. Так Маркос узнал о двух своих товарищах, которых пытали в присутствии каких-то людей, говоривших по-английски.

Позже, когда Маркос вновь вернулся в камеру, его охранник — армейский капрал — с усмешкой заметил: странно, мол, как-то получается — Маркос, такой образованный человек, сидит в тюрьме, а он, неотесанный капрал, сторожит его.

— Чудно как-то, — сказал капрал, протягивая Маркосу сигарету. — Здесь так много студентов и образованных людей. Что-то здесь не так.

Маркос не курил, но все равно искренне поблагодарил его. Он уже давно заметил, что простые солдаты часто относились к заключенным по-человечески. Полицейские же были хуже зверей.

— Разве это ни о чем тебе не говорит? — спросил Маркос. — Мы все учились, читали книги. У нас есть кое-что в голове. Мы не хотим мириться с тем, что творится в Бразилии. Разве это ни о чем тебе не говорит?

— Ты говоришь довольно убедительно, — сказал капрал. — Но я, пожалуй, пойду, а то еще, чего доброго, ты убедишь и меня.

Когда Дэн Митрионе прибыл в Белу-Оризонти, получив задание повысить эффективность местной полиции, Мурило Пинто да Силва еще учился в школе. Через девять лет, став членом группы «Борцы за национальное освобождение» (сокращенно КОЛИНА), Мурило и пять его товарищей попали в ловушку, подстроенную полицией на их конспиративной квартире в Белу. Во время перестрелки двое полицейских были убиты. Никто из повстанцев не пострадал. Мурило был схвачен и брошен в тюрьму. Ему было предъявлено четыре обвинения: незаконное хранение оружия, принадлежность к нелегальной организации, участие в вооруженной акции и убийство. Так он стал лично причастен к практическому осуществлению программы подготовки бразильской полиции.

В августе 1969 года Мурило и его товарищей перевели из городской тюрьмы в Белу в «Вилу-Милитар» — тюрьму для политических заключенных. Она находилась в Реаленго (пригороде Рио) и подчинялась особому отделу военной полиции.

8 октября Мурило и 9 других узников тюрьмы вывели из камер и приказали ждать в тюремном дворе. Семеро из девяти были политическими заключенными из Белу. Среди них находился и Ирани Кампос, имевший подпольную кличку Коста и также принадлежавший к группе КОЛИНА. Двое «неполитических» были солдатами бразильской армии, которых судил военно-полевой суд. Один украл пистолет, а что сделал другой, Мурило не знал.

Когда заключенного выводят из камеры, он всегда ждет неприятностей. В тот день, однако, настроение у собравшихся во дворе тюремщиков было приподнятым, и Мурило быстро успокоился: пытать сегодня не будут.

Но вскоре мимо них прошел солдат с толстым шестом (таким обычно пользуются, когда делают «насест для попугая»). Другой солдат пронес какой-то небольшой металлический ящик. Мурило сразу понял, что это генератор, который используется для пыток электрическим током. Аппарат этот лучше полевого телефона, поскольку позволяет устанавливать желаемое напряжение с большей точностью.