Скрытый террор

Гудуин и Че Гевара встретились в Пуита-дель-Эсте ночью и беседовали несколько часов. По словам Гудуина, Гевара сказал, что скоро в Латинской Америке «произойдут либо революции левых, либо перевороты правых, которые все равно приведут к приходу к власти левых, и что сейчас сложились благоприятные условия для победы коммунистов на всеобщих выборах». Вспоминая об этом за два года до победы на выборах Сальвадора Альенде в Чили, Гудуин добавил: «Но ни одно из этих предсказаний не сбылось».

Че Гевара предложил ряд мер, направленных на ослабление напряженности в отношениях между двумя странами, включая обещание выплатить компенсацию за экспроприированное Кубой имущество американцев. Таким образом, по окончании конференции ОАГ в Уругвае для встречи с Куадросом в Бразилию вылетел человек, который отнюдь не был непримиримым врагом США.

В ходе визита Че Гевары Куадрос подтвердил независимость и самостоятельность своего политического курса и наградил кубинца одним из высших орденов республики — Крузейру-ду-сул (Южный крест). Возможно, сам Гевара и не придал этому особого значения, но Карлос Ласерда счел награждение оскорбительным для Бразилии и разразился гневной тирадой в адрес президента. Выступая по телевидению, он обвинил министра юстиции в правительстве Куадроса в подготовке переворота, цель которого — предоставить президенту чрезвычайно широкие полномочия. «Человек, которого мы избрали, не хочет быть президентом, — сказал Ласерда, обращаясь к телезрителям через семь лет после того, как довел Варгаса до самоубийства. — Он хочет быть диктатором».

Ласерда выступал по телевидению в четверг. Когда в три часа дня в пятницу Куардос объявил о своем решении уйти в отставку, он, видимо, рассчитывал на то, что у бразильцев будет целый уикенд, чтобы хорошенько обо всем подумать и встать на его защиту. Но это всего лишь предположение. Обращение Куадроса к народу по тону очень смахивало на предсмертную записку Варгаса. Он сказал: «Я чувствую себя раздавленным. Против меня поднялись страшные силы. Я хотел, чтобы Бразилия оставалась для бразильцев, но в этой битве я столкнулся с коррупцией, обманом и трусостью, которые подчинили общие интересы аппетитам и амбициям узких группировок, включая иностранцев».

Политическое самоубийство Куадроса не вызвало у публики того сожаления и даже чувства вины перед ним, с каким была встречена весть о самоубийстве Варгаса. И тот и другой обвиняли в содеянном враждебные силы и интересы. Но после выступления Куадроса с заявлением об отставке его политические противники не без ехидства говорили, что внутри страны довольно трудно разыскать эти «враждебные» интересы. Что же касается интересов иностранных, то ими, безусловно, были «Хейг», «Тичерз» и «Джонни Уокер».[6]

Куадрос получил лишь незначительную поддержку. Так, с просьбой вернуться к исполнению своих обязанностей к нему обратилось несколько профсоюзных лидеров. Прозрачные намеки президента на усиление иностранного влияния были восприняты несколько прямолинейно, и толпа забросала камнями американское посольство. Военные, однако, не мешкали и посадили Куадроса под домашний арест, лишив его тем самым возможности выступить с новыми речами и постараться добиться более широкой поддержки. Внимание бразильцев автоматически переключилось на преемника Куадроса, и теперь уже бывший президент вынужден был в отчаянии воскликнуть: «Где же те шесть миллионов, которые голосовали за меня?»

Трудно сказать, был ли в этом злой умысел, но перед заявлением об отставке Куадрос направил своего «левого» вице-президента с визитом доброй воли в КНР. И вот теперь военные, взявшие на себя роль высшего политического арбитра, вновь должны были решать, следует ли позволить Жоао Гуларту вернуться на родину и занять пост президента. Военный министр Одилио Денис заявил, что Гуларт не должен этого делать. Министры родов войск согласились.

Временно исполняющий обязанности президента Раньери Мадзилли сообщил затем конгрессу о решении военных и предложил принять законопроект, который лишал бы Гуларта права вступать в должность президента. К тому же и прецедент уже был. Однако Гуларт, хоть и находился в это время на другом конце света, имел мощного союзника в лице своего шурина — Леонела Бризолы, занимавшего пост губернатора штата Рио-Гранде-ду-Сул.

Никто (и в первую очередь сам Бризола) не отрицал, что губернатор Рио-Гранде-ду-Сул тяготел к левым. На конференции в Пунта-дель-Эсте он призывал Бразилию присоединиться к Че Геваре и выступить против «Союза ради прогресса». Вместе с тем, занимая пост губернатора, он мог оказать давление на командующего 3-й армией, расквартированной в столице штата Порту-Алегри. Командующие трех других армий колебались.