Скучающий жених

После некоторых размышлений он решил, что примет гостя в библиотеке. Это была строгая «мужская» комната, тогда как гостиная, которую обставляла еще его жена, была чересчур помпезна и декорирована как-то по-женски.

Когда доложили о маркизе Мерлине, сэр Джошуа сидел за письменным столом, с гусиным пером в руках. Перед ним была стопка писем, и он являл собой чрезвычайно внушительную картину, производя впечатление человека занятого и сознавая это.

Он немедленно встал и двинулся навстречу маркизу, протягивая руку для приветствия.

Сэр Джошуа часто встречал маркиза в Лондоне в клубах, членами которых они оба были, поэтому не выказал эмоций по поводу привлекательной наружности маркиза и его безупречного вида. Он знал, что маркиз слыл одним из самых элегантных мужчин высшего света.

И дело было не в том, что его одежда была превосходного кроя и идеально сидела на его фигуре. Маркиз обладал феноменальным умением ее носить, так что вещи до такой степени срастались с ним, что становились как бы частью его самого, и делались прекрасной оправой для обрамления прекрасного объекта.

Маркиз направился через комнату, чтобы пожать хозяину руку. Сэр Джошуа заметил, что выражение лица маркиза было серьезным, а серые глаза отливали холодной сталью.

– Очень любезно с вашей стороны, сэр Джошуа, принять меня так скоро после того, как я попросил вас о встрече, – сказал он низким глубоким голосом, столь шедшим к его облику.

– Ваше письмо производило впечатление срочного, и, не скрою, это вызвало у меня любопытство, – ответил сэр Джошуа.

– В то же время я чувствую, что должен перед вами извиниться, – продолжал маркиз. – Вы живете здесь уже почти пять лет, сэр Джошуа, и мы лишь теперь впервые встречаемся.

Сэр Джошуа указал на удобное вольтеровское кресло у камина.

– Располагайтесь, милорд. Могу ли я предложить вам бокал вина, или вы предпочитаете бренди? – спросил он.

– Бокал вина вполне подойдет, – ответил маркиз.

Дворецкий, остававшийся стоять в дверях в ожидании поручений, вышел из комнаты и почти сразу вернулся с большим серебряным подносом, на котором стояли хрустальные графины и высокие бокалы.

Маркиз предпочел кларет, а сэр Джошуа – бренди. Слуга удалился, и двое мужчин заняли кресла по обе стороны от камина.

– У вас прекрасный кабинет, – заговорил первым маркиз.

– Надеюсь, я смогу позже показать вам весь дом, – ответил сэр Джошуа.

После секундной паузы маркиз произнес:

– Сэр Джошуа, вы догадываетесь, почему я попросил вас о встрече?

Его собеседник улыбнулся.

– Естественно, я размышлял о том, какова может быть причина, – ответил он, – но я никогда не любил шарады. Я бы предпочел, чтобы вы мне это сами сказали.

– В таком случае я буду откровенен, сэр Джошуа, и скажу, что причина моего прихода сюда заключается в том, что я решил жениться.

– Сознаюсь, я ждал такого объяснения, – невозмутимо сказал сэр Джошуа.

– Вероятно, вы лучше, чем кто-либо другой, понимаете, каково мое финансовое положение в настоящий момент. Я выплачиваю последние отцовские долги, и они должны быть погашены в следующие два года.

– Для любого молодого человека наследование таких долгов – тяжкое бремя, – заметил сэр Джошуа.

– На самом деле я думаю, что должен вас поблагодарить за ту помощь, которую вы оказывали моему отцу, – сказал маркиз так, что казалось, будто произнесение этих слов ему дается с трудом.

– Я не жду благодарности, – возразил сэр Джошуа, припоминая, что он говорил приблизительно то же самое Лукреции, – но ваш отец мог от отчаяния обратиться к худшим друзьям, чем я. Боюсь, ростовщики предоставили бы ему ссуды на грабительских условиях.

– Я это понимаю, – сказал маркиз, – и поэтому мне остается только выразить вам свою благодарность. Мне давно следовало это сделать.

Сэр Джошуа ничего не ответил, и маркиз, явно с усилием, продолжал:

– Насколько я знаю, ваша дочь достигла совершеннолетия. Вы уже владеете частью Мерлинкурского поместья. Мне представляется в высшей степени целесообразным, чтобы наши семьи породнились.

– Я с вами согласен, – сказал сэр Джошуа.

– А ваша дочь? – спросил маркиз.

– Она оставляет решение за мной, – сказал сэр Джошуа. – Она разумная девушка, и между нами весьма доверительные отношения. Господин маркиз, признаюсь, вам очень повезет, если вы женитесь на Лукреции. Поверьте, я нисколечко не преувеличиваю.

– Охотно верю, – согласился маркиз. – Могу ли я иметь удовольствие увидеть сегодня вашу дочь?

– Боюсь, что нет, – ответил сэр Джошуа. – Лукреция сейчас в Лондоне, и ее не будет около недели. Однако она известила меня, что, если это устроит вашу светлость, она будет готова вступить в брак с вами в конце мая.

Сэр Джошуа, помолчав, продолжал:

– После этого сезон завершится, и большинство наших друзей уедет из Лондона в свои сельские поместья. Я также полагаю, что принц Уэльский отправится в Брайтелмстоун.

– Конец мая вполне подойдет, – сказал маркиз. – Ваша дочь хотела бы, чтобы церемония бракосочетания прошла в Лондоне?

– Думаю, это будет удобно всем, кто к этому будет причастен, – ответил сэр Джошуа.