Скучная Жизнь 2

— Совсем они ее замордовали. Хуже, чем бандиты. Мадам Вонг и та человечней. — думает Бон Хва, стискивая кулаки и глядя на экран мобильника: — Это ж надо…

— Самые жестокие — это как раз дети и подростки, малыш. — назидательно говорит Старший и вздыхает: — Даже бандиты не будут так измываться над человеком. Потому что у бандитов есть цель, понимаешь? Вопреки распространенным стереотипам, бандиты вовсе не садисты и ублюдки, которым нравится причинять боль. Такие в бизнесе долго не держатся. Взгляни на глав кангпхэ, где ты там садистов и больных ублюдков увидел? Бизнесмены, все как один. Просто у них такой бизнес. Да, могут и ноги сломать и в бетон закатать, но «ничего личного» как правило. А вот дети и подростки… тут немного другое. Массовая травля приобретает очертания такой жестокости, что просто диву даешься. Самое главное же в том, что если вот каждого в отдельности взять — то нормальный парень или девушка, понимаешь? Каждый сам по себе — хороший человек. Но когда они все вместе кого-то травят… там много слоев, малыш, но итог один — каждый словно соревнуется в том, чего бы придумать такого, чтобы больше унизить, сделать еще больнее, придумать что-то такое, что проймет жертву до самого нутра. Это как соцсоревнование за звание лучшего палача в классе. За счет нее они самоутверждаются. И так как они и сами еще не уверены в собственном статусе, то каждый стремится выпендриться больше и еще больше. А потом их жертвы прыгают с крыши или вены вскрывают.

— И что будем делать? Ворвемся туда? Ты раскидаешь всех и…

— Поздно, малыш. — Старший вздыхает еще раз: — на этот раз мы с тобой опоздали. Сделаем все завтра. Сегодня — рекогносцировка.

— Что?! Но они там! — Бон Хва снова смотрит на экран мобильника, где отчетливо видно, как издеваются над Су Хи: — Они над ней издеваются!

— Судя по всему, издеваются не в первый раз. Проследим, чтобы палку не перегнули и всего лишь. Они ее не убьют, а она… как бы не стремно было это говорить, но она — уже привыкла. Нам нужно время, чтобы подготовиться — это раз. И второе, нам нужно дать ей сохранить свое достоинство, понимаешь?

— Достоинство? Какое к черту тут достоинство! — Бон Хва снова смотрит на экран мобильного телефона, камера, встроенная в стену показывает, как какая-то девушка положила ноги на спину обнаженной Су Хи и неторопливо курит, время от времени стряхивая пепел ей в руки. Больше всего его поражает будничность этой сцены, отношение к ней окружающих. В комнате еще две девушки и три парня и все воспринимают это как должное. Как будто, так и нужно. Как будто у них тут всегда есть некая мебель, которую зовут Су Хи и с которой можно поступать как угодно, это же мебель. На которую можно поставить ноги и стряхивать пепел. С которой можно… он тут же отгоняет эти мысли, пугается их.