Скудельные сосуды. Практика личной молитвы по преданию святых отцов.

Этой «деятельной жизни» противопоставляется, согласно распространенному представлению, «созерцательная жизнь», предназначенная для немногих, которую мы встречаем в изолированном затворничестве некоторых «созерцательных орденов»: жизнь в созерцании (contemplatio) божественных вещей. И молитва рассматривается как одно из самых благородных занятий этих созерцательных орденов.

В первом случае действие направлено вовне, к ближнему, тогда как во втором случае оно направляется главным образом вовнутрь. И потому становится понятным, что оценка, которую две эти формы жизни встречают сегодня, находится в разительном контрасте с только что цитированным текстом Евагрия, который первое место явственно отводит «теоретику» (созерцателю). В представлении большинства людей, так называемые, «деятельные ордена» «полезнее», чем «созерцательные». Даже силы, враждебные Церкви, нередко оставляют в покое деятельных монахов, тогда как созерцательные ордена, как (социально) бесполезные, подавляются с легким сердцем.

В последнее время, впрочем, наблюдается известная переоценка обеих форм жизни. Активность легко перерождается в «активизм», в конце концов опустошающий человека, тогда как все большее число мирян и «деятельных» монахов обращается к различным формам «медитации», и немало из них посвящают «созерцанию» почти все свое свободное время.

* * *

Отцы, как мы уже говорили, очень бы удивились, если бы им стали говорить о «теории» и «практике», о «деятельной» и «созерцательной» жизни. Конечно, и они проводят различие между «практиком» (praktikós) и «теоретиком» (theoretikós). Они, например, подвергаются различным искушениям и ведут разные виды борьбы. Если первый занимается борьбой со страстями, то второй более озабочен заблуждениями в области знания⁹²⁾. Поэтому первый побеждает своих противников на пути добродетелей, а второй – «в своем служении учению истины низвергает всякое построение, воздвигаемое против познания Бога»⁹³⁾. И если Бог, как мы заметили, второго любит больше, то объясняется это тем, что тот обитает в самом доме Божием, тогда как другой пребывает еще на его пороге⁹⁴⁾.

Но тем не менее Церковь состоит из тех и других, «практиков» и «теоретиков»⁹⁵⁾. И здесь никоим образом речь не идет о двух различных субъектах, или о двух различных «путях», когда тот или иной путь можно выбрать по свободному произволению, но об одной и той же личности, стоящей на различных ступенях одного и того же духовного пути⁹⁶⁾. «Практик» и «теоретик» находятся в таком же соотношении друг с другом, как Иаков и Израиль⁹⁷⁾, которые суть одна и та же личность. Иаков – это «практик»⁹⁸⁾, но после борьбы с Ангелом, увидев Бога лицом к лицу⁹⁹⁾, он становится Израилем, «теоретиком» (видящим)¹⁰⁰⁾.

* * *

То же самое относится, разумеется, и к молитве. Как и все остальное, она имеет две стороны или два аспекта. «Практическому аспекту» противостоит «теоретический» (созерцательный). Они соотносятся друг с другом как «буква» и «дух», хотя, конечно, «дух» предшествует «букве» и придает ей «смысл». Но оба эти аспекта не отделимы друг от друга! Это тот же самый Иаков, работавший первые семь лет ради нелюбимой «Лии», символизирующей тяжесть «практического» труда, а затем еще семь лет за столь желанную им «Рахиль», символизирующую созерцание¹⁰¹⁾.

Таким образом, если «теоретический способ» молитвы заключается в созерцании (или познании) Бога в Трех Лицах и Его творения, иными словами «theologiké» и «physiké», то что понимать под «практическим способом»? Это часть того, что Евагрий называл «деланием» («praktiké») и определял следующим образом:

«Делание есть духовный метод, очищающий страстную часть души»¹⁰²⁾.

Таков «духовный метод», состоящий преимущественно в «соблюдении заповедей»¹⁰³⁾, чему содействует все то, что в широком смысле мы подразумеваем под понятием «аскезы». Цель аскезы – вернуть душе с помощью Божией ее естественное «здоровье»¹⁰⁴⁾, которое есть «apátheia», что значит свобода от «болезней» (или «страстей» – páthe), которые это здоровье разрушают. Без этого бесстрастия, приобретаемого постепенно¹⁰⁵⁾, духовная жизнь, а значит и молитва, вырождается в самообман, еще более удаляющий человека от Бога.